День был в самом разгаре. Шивекар была в своей комнате и отдыхала, пытаясь скрыться от полуденного зноя. На столике, перед диваном, красовались свежие Рукты и сладости. Запахи сливались во что-то невообразимое, и Шивекар с каждым вдохом чувствовала, как прекрасна жизнь. Может быть, этотвсё потому что уехала Турхан? Ещё десять дней спокойной жизни без сор, скандалов и прочих её всегдашних выходок. Хотя после того, как она стала валиде, скандалы стали реже. Видимо, она думает, что может всё, раз ведёт себя так спокойно и величаво. Траур по повелителю был очень недолгим, поэтому во дворце быстро сменилась обстановка. Изменилась и Турхан, и великая валиде, и все другие султанши. Что-то поменялось в характере самой Шивекар. После того, как самый дорогой для неё человек, безумец, грешник и святой в одном лице, покинул её... да что тут рассказывать? Представьте, что душа молодой любящей женщины - это большой дворец. Когда из него уходит тот, кто прожил в его комнатах столко времени, кто любил и был любим, дворец начинает рушиться. Душа Шивекар тоже была наполовину разрушена, или, вернее сказать, убита смертью султана. Великая валиде не хотела долгих слёз, поэтому султаншаа не смела скорбеть в её присутствии. Теперь отъезд свекрови  позволил ей остаться наедине со своей печалью. Но день сегодня был так хорош, что для этой священной грусти места просто не находилась в душе болгарской красавицы..
   - Покамест можете идти, девушки... - благодушно говорила она, делая глаток из позолоченной чарки. - Когда нужно, я позову вас, а сейчас ступайте, отдохните.
Две пригожие хатун, одна с подносом, другая - с тонкошейным кувшинчиком в руках, ушли в другую комнату. Теперь Шивекар была предоставлена самой себе.  Каково же было её удивление, когда не прошло и пяти минут, и в комнату прошла Эмине-султан. В обычное время две султанши не особенно ладили, но сейчас у хозяйки покоев был просто-напросто не тот душевный настрой. Она встала и отдала приветственноый аоклон нежданной гостье.
   - Прошу, Ферахшад. - обратилась она к статной и осанистой султанше в чудесном наряде. - Будь моей гостьей. Давно мы вот так не сидели и не разговаривали.

Шивекар удивлённотприподняла брови, ибо ей было неясно, о чём ей хочет расскзать гостья. Конечно, от Махиэнвер можно ожидать всего, но что она такого могла натворить, что об этом весь гарем уже третий день судачит? Султанша допила из чарки и сделала знак служанке вновь наполнить её.
  - Что-то я не очень понимаю, о чём ты хочешь рассказать, Эмине... - задумчиво произнесла Шивекар, скрывая крайнее удивление и замешательство. - Судя по всему, случилось что-то чрезвычайное, не так ли? Ничего серьёзного, иншалла?
"Ты сама-то веришь в то, что говоришь?" - крутилось в мыслях. - "Махиэнвер может весь дворец с ног на голову перевернуть, а ты тут "ничего серьёзного! Дай волю этой своенравной, она бы всё здесь к рукам прибрала, вот только Турхан её опередила, вот Махиэнвер теперь и беснуется. Наверняка свою злобу на ком-нибудь выместила, а Айшехан её вразумить пыталась. Ну, тут Ферахшад права: Ханзаде-султан с этим гораздо лучше справилась бы..."
  - И что же такого сделала Махиэнвер? - наконец осведомилась женщина, уже с интересом посматривая на гостью. - В последнее время новости пролетают мимо меня.
В это время в комнату зашла Рукийе-калфа. Выглядела она немного уставшей (очевидно, были дела в гареме), но в целом, весёлой, в глазах даже посверкивала радость.
  - Госпожа, скоро шехзаде с занятий вернётся. - начала девушка. - Позволите забрать его?
Шивекар встала с места и подошла к гаремной смотрительнице.
  - Да, Рукийе, забери его и отведи к Ханзаде-султан. Она давно хотела Эмира повидать.
Калфа поклонилась в знак того, что приказание хасеки будет выполнено. Потом она приблизилась к самому уху своей госпожи и тихонько зашептала:
  - Сегодня утром Махиэнвер-султан распорядилась отослать Арифа-агу. Нам придётся выбрать другого доверенного слугу, как Вы на это смотрите?
Шивекар побледнела. Неизвестно, что эта подлая натворила два дня тому назад, но сегодня она зашла слишком далеко. Нужно было наказать эту негодную, да так, чтобы она впредь не лезла в чужие дела.
   - А почему, тебе известно?
Рукийе горько улыбнулась.
    - Его обвинили в нерадении и отослали в Старый дворец. Если ничего не изменится, скоро его совсем выставят на улицу.
Женщина вздрогнула. Нужно было выручить Арифа-агу во что бы то ни стало. Кроме него, а также Рукийе и Сёзен, она никому не могла доверять.
     - Ступай, забери сына. А я вернусь к гостье, чтобы она ничего не заподозрила. - прошептала Шивекар и вернулась к Ферахшад, которая сидела с несколько скучающим видом.

"Гореть тебе в аду, Махиэнвер! Ты уже и до моих слуг руки вытянула. Ну, ничего. Я отплачу тебе той же монетой, так что напрасно ты меня в расчёт не берешь. Не такая уж я и наивная, как вы все обо мне думаете. Незаслуженных обид я не могу простить. Проучу и тебя, верхоглядка - и хорошо проучу."
Когда первая злость прошла, и Шивекар почувствовала в себе способность к здравомыслию, она смогла ответить на вопрос гостьи. У Эмине-султан был такой подозрительный взгляд, что "янтарная лиса" невольно содрогнулась: а не зметила ли она чего? Но что бы ни было, надо сохранять достоинство и приветливость, за которую Шивекар так любили сёстры покойного Ибрагима.
- Небольшая неприятность в гареме случилась, Эмине. А в целом всё хорошо.
Шивекар искренне полагала, что дала султанше исчерпывающее объяснение, но Ферахшад этого показалось мало. Она
так смотрела, словно видела душу Шивекар насквозь. Было чего испугаться. А если не испугаться, то насторожиться.
"Не удивлюсь, если моя прекрасная гостья догадалась подслушать. Если ты, Эмине, осмелилась на такое, то тебе тоже несдобровать. Ясно, ты пришла ко мне не просто так - у тебя тоже совесть нечиста. Ну, не волнуйся, валиде отсутствует, можешь радоваться. У нас у всех сейчас руки развязаны. Но в первую очередь в эти две недели Махиэнвер должна пострадать. Берегись."
  -Да что ты такое говоришь, Ферахшад? Я всё такая же, как и прежде. А вот что с тобой происходит, в толк не возьму. Не пристало тебе, всё равно что служанке-наушнице, разговоры подслушивать. Это ведь плохо кончиться может. - Шивекар улыбнулась одними уголками губ, что не предвещало ничего хорошего. Увидев это, Ферахшад сильно стушевалась. Впрочем, этого было достаточно, чтобы Шивекар вновь сделалась приветливой. Она вновь села рядом с гостьей и заговорила оживлённее. - Брось, я пошутила. Я знаю, ты сама таких проделок не любишь... не то, что наша драгоценная Махиэнвер. Ей и подслушать, и оклеветать, и руки окровавить не зазорно. А её достойная соперница сейчас рядом с великой валиде. Так что...
И "лиса" замолчала. Мысль о Турхан заставила её сморщиться. При упоминании этого проклятого имени, яства и напитки становились горше и от них пахло ядом. Женщина откинулась на мягкие подушки и прикрыла глаза. Ферахшад же, напротив, сидела прямая, как натянутая струнка. Очевидно, слова хозяйки покоев произвели на неё нужное действие, выгодное, прежде всего, Шивекар-султан.

Нельзя сказать, что Шивекар считала Эмине-султан своей близкой подругой, да и вообще никого из жён Ибрагима. Но и заклятым врагом она тоже не являлась. Но Шивекар считала своим долгом вступиться за малютку Хайриниссу, которую Махиэнвер так оскорбляла в присутствии её матери. К тому же недопустимо, чтобы в покоях султанши, первой любимицы Ибрагима-хана, произносили подобное вслух. Ферахшад-султан сидела бледная, но всё ещё сдерживалась. Вот тут "янтарная лиса" решила вмешаться.
   - Держи себя в руках, Махиэнвер. Кто дал тебе право так говорить о дочери султана? К тому же, она ещё очень маленькая. Ты сама двух детей растишь, отчего же позволяешь себе такие слова? И ведь это уже не в первый раз. О Мехмеде ты тоже говорила нехорошее, но тебе это сошло с рук. Сейчас такого не будет.
Шивекар судорожно выдохнуло. Ни для кого не было секретом, что к детям своих соперниц она относилась не хуже, чем к собственным. Вот почему у неё возникло намерение проучить Махиэнвер, которая слишком высоко ставит себя. Об этом инциденте узнает Кёсем-султан... хотя, может быть, обидчица ещё успеет принести извинения оскорблённой Эмине Ферахшад, и именно такого исхода Шивекар должна добиться.
    - Если ты так хочешь своё превосходство доказать, - продолжила женщина, когда первый гневный порыв отступил, - займись гаремом, наведи в нём порядок. Тогда все станут относиться к тебе с большим почтением. А если хочешь нашего уважения добиться, то извинись перед Эмине-султан.  Я не хочу, чтобы в этих стенах разразилась буря.
Махиэнвер молчала, но Шивекар оставалась непреклонной в своих намерениях. Она сложила скрестила руки на груди в знак того, что ждёт ответа.