Пятьдесят оттенков по-османски, или янычарский хардкор. (18+).
Утро в столице выдалось свежим и ясным. Я поскорее проводила своего супруга по его делам, которые до сих пор для меня остаются загадкой, хотя совершили никях мы с ним уже два года тому назад. Чем он занимается и где пропадает по целым дням, об этом мне, обычной женщине, знать не полагается, ибо кто я такая, чтобы знать больше, чем нужно, и спрашивать о том, о чём не следует. Вот я и не спрашиваю, а сижу себе потихоньку целыми днями в особняке мужа и скучаю. В самом деле, что ещё делать, даже словом не с кем перемолвиться. У моего мужа ещё есть младший брат, но его я вижу ещё реже, он тоже по целым дням где-то пропадает и редко когда заявляется в особняк один. Часто братья приходят вместе поздно вечером, а иногда и глубокой ночью, а иногда их не бывает даже несколько дней и потом они вдруг неожиданно появляются под утро с шумом и грохотом, даже не заботясь о том, что в доме есть ещё женщина. Служанок мой супруг не держит из принципа, правда, есть у нас одно несчастное создание, её зовут Айгюль. Она живёт неподалёку, часто приходит ко мне, хоть как-то скрашивая мой досуг. В детстве какие-то неизвестные люди поиздевались над этой бедной девочкой, когда она шла по тёмному переулку. На неё напали, изнасиловали, а потом ещё напоследок отрезали ей язык. Отец с матерью у неё умерли, оставив ей дом, и теперь она моя молчаливая соседка, навещает меня почти каждый день, помогает мне шить и убираться по хозяйству. Мой муж совсем перестал проводить со мной время, мои желания и страхи его уже больше не интересуют, а в моей спальне он стал бывать и того реже. А ведь сначала он был совсем не такой, дарил мне дорогие подарки, моему счастью, казалось, не было конца, но в какой-то момент всё изменилось, наша любовь совсем сошла на нет. Почему он так изменился? Что стало этому причиной? Может, я перестала нравиться ему, или у него уже давно появилась другая? Может, это я виновата?
Так продолжалось до того дня, пока не появился... Он. Его имя Эркин-ага. Он - глава янычарского корпуса, главный янычар всего Стамбула и прилегающих окрестностей. Он появился в моей жизни абсолютно случайно. Однажды я вышла в город, на рынок, зашла к знакомой торговке тканями Эсфирь-хатун, но у неё в тот день было необыкновенное количество покупателей, и мне пришлось ни с чем вернуться домой. Когда я уже выходила из лавки, я каким-то непостижимым образом споткнулась о собственную ногу и, конечно, упала бы, если бы чьи-то сильные руки не подхватили меня.
- Хатун куда-то так сильно спешит? - спросил незнакомый молодой человек в янычарской феске.
В первую секунду я так испугалась, что не могла опомниться. Однако заданный вопрос вернул меня на грешную землю.
- Нет, ага, я просто...
И тут я, наконец, взглянула в его глаза. Боже, как он красив! Высокий лоб, чёрные, как смоль, волосы, и серые глаза, приковавшие меня, словно магнитом, пригвоздившие меня к земле. Он был строен и подтянут, его взгляд орла и острый соколиный подбородок говорили о многом. Быстрые, почти не уловимые движения, уверенность и чёткость во всех его жестах выказывали в нём человека властного и, может быть, даже жестокого. Но сейчас мне это было не важно.
- Давай я провожу тебя домой, зачем такой прекрасной хатун идти одной, всякое может случиться, закат уже близко.
Что мне было делать? Разве могла я отказать такому красавцу, взгляд которого гипнотизировал меня не хуже любого знахаря, посвятившего всю свою жизнь разным колдовским премудростям. Да, этот мужчина меня околдовал с первого же взгляда, я не помню, как мы дошли с ним до особняка моего мужа, я всю дорогу смотрела на него и не могла отвести взгляд. Я даже не помню, что он сказал мне тогда на прощанье, я что-то пропищала ему в ответ, а он коротко сжал мои пальцы, и от этого прикосновения по моему телу будто бы пробежала молния, заставив каждую клеточку вибрировать от какого-то до сих пор не ведомого мне чувства.
В следующий раз мы встретились с ним примерно через неделю, и ни где-нибудь, а у меня дома. Эркин-ага заявился без предупреждения, когда я вышла к нему, моё сердце замерло, а потом подпрыгнуло от предвкушения чего-то необычного. Янычар упал к моим ногам, он призвал на помощь всё своё красноречие, он говорил мне, что никогда раньше не встречал такой хатун, как я, что я его единственная надежда на счастье, что только со мной он сможет обрести покой и радость в этом жестоком мире. Поначалу я слушала его спокойно и даже немного сдержанно, мне показалось, что он сошёл с ума, но когда он сказал, что любит меня, что полюбил с того самого момента, как встретил, я не смогла больше сдерживать своих чувств. В тот же день я вновь познала радость любви, о которой уже к тому времени почти забыла, но то, что происходило у нас с Эркином-агой, было не похоже на то, что я испытывала с моим супругом. Да и к тому же у Эркина-аги было много странного в его поведении и привычках. Одной из таких странностей было то обстоятельство, что он запрещал мне к себе прикасаться. Я часто спрашивала его потом (он приходил ко мне с тех пор каждую неделю), почему он не хочет этого, и всякий раз он не отвечал мне. Было у него много других странных вещей, однако тс-с-с-с! Я слышу, как к дому подъехала лошадь, кто-то спешился и быстро идёт к особняку по дорожке. Песок хрустит под нетерпеливыми шагами... О, Аллах, это он! Он пришёл ко мне! Моя внутренняя богиня хлопнулась в обморок от ожидания, а потом, воскреснув, станцевала какой-то дикий, безумный танец, пробежав вокруг меня. Я быстро спускаюсь со второго этажа, где находится моя комната, вниз. Здесь немного прохладнее, но это ничуть не помогает, щёки мои пылают, а дыхание сбивчивое. "Ого, да ты вся пылаешь. Смотри, как бы твой янычар этого не заметил, иначе бросит тебя, как твой супруг, и уйдёт к кому-нибудь другому, может быть, даже в мейхану, там, говорят, много красивых женщин, а ты снова останешься одна". Я приказываю своему подсознанию замолчать, а сама отпираю дверь. Эркин входит и, едва прикрыв за собой дверь, набрасывается на меня. Его губы страстно впиваются в мои, а язык проникает мне в рот, исследуя его. Я отвечаю ему столь же страстным поцелуем. Он прижимает меня к себе, заводит мои руки за голову, чтобы я вдруг случайно не могла к нему прикоснуться. Из моей груди непроизвольно вырывается стон, своим животом я ощущаю его нарастающее возбуждение. Я тоже сгораю от желания, тёплая, густая волна разливается по всему телу, знакомые ощущения будоражат мысли, от которых румянец ещё больше заливает мои щёки. Наконец, мы отрываемся друг от друга, Эркин тяжело дышит, мои волосы растрепались, я пытаюсь собрать их, но янычар останавливает меня.
- Ты такая красивая, Айше, - говорит он мне, - я мог бы взять тебя прямо здесь, на этом ковре, но, боюсь, в этом случае о том, что здесь будет происходить, узнает не только эта улица, но и весь город. Хотя, поверь, когда-нибудь я так и сделаю. Ты околдовала меня, Айше.
Он утыкается носом в мои пышные волосы и с наслаждением вдыхает мой аромат.
- Какая ты сладкая! Твой аромат сводит меня с ума.
Он берёт меня за руку и ведёт наверх. Вдруг посреди лестницы он останавливается и пристально смотрит на меня. В его глазах плескается ярость, смешанная с похотью.
- Ты снова кусаешь губу, Айше! А ещё ты только что закатила глаза, а ты знаешь, что бывает после этого.
Дурацкая привычка! Никак не могу от неё избавиться. А всё ты виноват, это ты на меня так действуешь! Так хочется крикнуть мне, но вместо этого я снова закатываю глаза. Шайтан! Эркин вновь впивается в мои губы своим поцелуем, и теперь каждый шаг, каждая ступенька сопровождается поцелуями. На самой последней ступени он ещё сильнее прижимает меня к себе, а я, чтобы не упасть, вцепляюсь обеими руками в его волосы. Он изумлённо смотрит на меня.
- Что ты делаешь со мной, Айше! - говорит он прерывистым от страсти и желания голосом.
В комнате жарко и душно. Ещё утро, а солнце уже печёт вовсю. Открытое настежь окно не спасает положение. Эркин подходит и закрывает его.
- Зачем нам чужие глаза и уши? Ты - единственное, что мне нужно сейчас.
От него веет свежестью, силой и ещё чем-то особым, этот запах нельзя почувствовать обычным обонянием. Он здесь, в моей комнате, он мой! И так будет всегда. Моя внутренняя богиня вместе со мной закатывает глаза и тихонько хихикает, а я чувствую непреодолимое желание прикоснуться к любимому мужчине, которого знаю меньше месяца, но который уже стал бесконечно дорог мне.
- Иди скорее ко мне, - шепчет Эркин, - Я хочу тебя, Айше!
Я сижу у него на коленях, прижимаясь своим лбом к его лбу, и чувствую, что он тоже уже еле сдерживается, а желание переполняет меня уже через край.
- Раздень меня, - просит янычар, и в этой просьбе я слышу силу и мощь, его голос отдаётся эхом в моих ушах. Я удивлённо открываю рот, Эркин усмехается.
- Что, - я не могу скрыть своего изумления. Раньше он ничего такого не позволял себе. Что бы это могло значить?
Эркин повторил, но теперь уже более властно и настойчиво. Я робко покоряюсь ему, стягивая с него сначала рубашку, затем штаны. Моему изумлённому и, не скрою, восхищённому взору предстаёт предмет его не утолённой страсти и желания, он настолько огромен, что я, до сих пор только ощущавшая его в себе, но никогда не разглядывавшая его, со страхом подумала о том, что вот это сейчас снова будет внутри меня. Янычарская улыбка стала ещё шире.
- Что, нравится? - в его глазах заплясали смешинки, похожие на маленьких бесенят.
Я ничего не говорю, только нервно киваю. Моя внутренняя богиня торжествующе поднимает палец вверх и победно смотрит на меня. Выражение лица у неё такое же, как у моего сероглазого повелителя, и я мысленно показываю ей язык, чтобы не вмешивалась, куда её не просят.
Внезапно Эркин встаёт и оказывается рядом со мной. Он срывает с меня платье и юбки, с шумом втягивает запах моего чистого, наполненного желанием, тела. Он тянет меня к себе, я переступаю через упавшую на пол одежду и стою перед Эркином совсем обнажённая.
- У тебя прекрасное тело, Айше, - его голос струится сквозь меня, словно мёд, он обволакивает, заставляет меня во всём и полностью покоряться его обладателю. - Положи руки за голову!
По какому праву он здесь командует? Это не его дом! Моя внутренняя богиня прикладывает палец ко рту и с заговорщическим видом смотрит на нас обоих. Я выполняю приказ, Эркин подходит ко мне и обводит пальцем вокруг каждого моего соска. Громкий стон вырывается из моей груди, я уже не могу сдерживаться, густая волна желания вот-вот захлестнёт меня.
- Тише, девочка, тише, - Эркин улыбается, - это только начало. Я хочу укусить эту губу, я не могу видеть как ты...
Внезапно он хмурится, а затем шлёпает меня правой ладонью по ягодице. Боль в купе с желанием - это не выносимо! Снова удар, мои стоны становятся громче, ещё удар и ещё!
- Эркин, пожалуйста, - хнычу я.
- Что пожалуйста? - спокойно спрашивает он.
Вот шайтан, ещё издевается! Видит же, что я уже больше не могу.
- Ты должна умолять меня, Айше. Скажи, что ты хочешь?
- Тебя! - кричу я. В моих глазах стоят слёзы.
- В самом деле? Вы правда этого хотите, Айше-хатун? - Он улыбается ещё больше, а в глазах я вижу такое же желание, как и у меня.
- Да, да, да! - Я задыхаюсь. Кажется, ещё секунда, и я потеряю контроль над собственными чувствами.
Внезапно Эркин швыряет меня на постель и быстро входит в меня, а затем убийственно медленно выходит. О, эта пытка не выносима!
- Эркин, - кричу я.
- Что, детка, - он внешне спокоен, но прерывистое дыхание выдаёт его с головой.
- Ну пожалуйста, - шепчу я, готовая разорваться от желания.
- Хорошо, Айше-хатун, тогда попробуем вот так.
Он быстро входит, наполняя меня, и так же быстро выходит, оставляя меня с неудовлетворённым желанием. Затем снова входит, но уже резко, его движения становятся всё быстрее.
- Ты... Такая... Сладкая, - произносит он в перерывах между толчками.
Я не могу сдерживать громких стонов, возбуждение подхватывает меня и несёт всё дальше и дальше, я уже нахожусь на грани. Наконец, моё желание доходит до предела и я рассыпаюсь на тысячи осколков в пульсирующих, горячих волнах страсти, выходящей из меня.
- О, Айше, детка, - рычит Эркин, словно раненый бык, и падает на меня в изнеможении, изливаясь в меня.
Мы лежим, обнявшись, кажется, целую вечность. Наше дыхание прерывисто и сбивчиво, наконец, оно выравнивается. Моя внутренняя богиня, должно быть, валяется сейчас где-то в углу без сознания. Я тоже никак не могу прийти в себя после такого умопомрачительного хальвета. В комнате всё так же жарко и душно, но сейчас это уже не важно. Я лежу в объятьях любимого мужчины, и больше мне ничего не нужно. Вдруг я случайно кусаю свою нижнюю губу, Эркин тут же мрачнеет.
- Сейчас ты отшлёпаешь меня? - усталость накатывает на меня, мне хочется спать, но я ещё могу бороться со сном.
- Я мог бы сделать это прямо сейчас, Айше-хатун, но, боюсь, ваш супруг будет не в восторге, увидив на вашем прекрасном теле синяки и царапины. Я не хочу причинять тебе боль, я хочу только, чтобы ты получала от этого удовольствие, вот и всё. Но удовольствие не от самой боли, а от меня и только от меня. Это мои пятьдесят оттенков, Айше. Пока тебе это трудно понять, когда-нибудь я всё расскажу тебе. У меня было очень трудное детство, но об этом я не хочу сейчас говорить. В своё время ты обо всём узнаешь. А сейчас иди ко мне.
Я с удивлением замечаю, что он снова возбуждён.
- Опять?
Эркин смеётся:
- Конечно, Айше, а как же иначе!
- Нет, - выдыхаю я одними губами.
- Да, детка, - шепчет янычарский ага и притягивает меня к себе. - Ты должна получать от меня удовольствие, должна подчиняться мне, и если будешь делать всё правильно, получишь вознаграждение. А если будешь плохо себя вести, будешь наказана.
Затем всё повторяется вновь. Я даже не знала, что могу испытывать разрядку несколько раз подряд. Во всём виноват мой сероглазый господин, мой повелитель, мой бог. Он приучил меня к этому, и мне это нравится. Он открыл мне путь в такие дали, о которых до недавнего времени я могла лишь догадываться. А сейчас мои пятьдесят оттенков лежат рядом со мной, уткнувшись в мою грудь, и покрывают дорожками поцелуев всё моё тело, добираясь до самых сокровенных мест, о существовании которых я ещё месяц назад даже не подозревала. Мои пятьдесят оттенков!.! Какие это оттенки? Боли или радости, любви или всего лишь минутной страсти? Ответа на эти вопросы я не могу пока найти.
Внезапно он встаёт, быстро одевается и намеревается уйти. Я тоже одеваюсь.
- Куда ты?
- О, шайтан, я совсем забыл, что у меня сейчас дневной обход города, мне уже надо быть в корпусе. Благодарю тебя, Айше, ты подарила мне весь мир. А сейчас мне нужно идти. Я зайду к тебе, когда будет возможность. Прощай
Он поцеловал меня на прощанье, наши языки снова сплелись в любовном экстазе, а моя внутренняя богиня падает на пол, болтает ножками, потом встаёт и грустно смотрит вслед удаляющимся пятидесяти оттенкам. Я снова остаюсь одна. На глаза сами собой наворачиваются не прошенные слёзы. Вернётся ли он? Увижу ли я его снова? Ты тоже подарил мне весь мир, Эркин-ага, но чем кончатся наши встречи с тобой, знает один лишь Аллах.
Я иду к своей постели, поправляю смятые простыни, на которых остались следы нашего с Эркином преступления, - они ещё влажные и пахнут его запахом, - ложусь, и сон тут же накатывается на меня, я тихо падаю в его объятья, не сопротивляясь, а лишь подчиняясь. "Ты должна подчиняться мне, Айше. Это мои пятьдесят оттенков", - слышу я слова Эркина, а потом проваливаюсь в какую-то беспросветную тьму, засыпаю сном без сновидений. На щеках остались следы от недавно пролившихся слёз. Я люблю тебя, Эркин, каким бы странным ты ни был. Мои пятьдесят оттенков слабости!
Отредактировано Фатьма Султан (2018-04-05 12:02:25)
