- Пусть никто не стоит на месте, все идут в класс! - покрикивала Ирум, глядя, как наложницы, словно покорный утиный выводок, выходят из общей комнаты на занятиям. Сегодня у них были каллиграфия, толкование Корана, рукоделие и последней в этом списке шла музыка. Ирум сама была неплохой лютнисткой и могла кое-чему выучить молодых рабынь. Но теперь, когда она унгяр-калфа, помощница казначейши, до музыки ли тут? Пусть девушки струны перебирают да песни выводят, а она, Ирум, будет поглядывать да покрикивать, да бумаги собирать, да отчёты проверять. Афра-хатун ею довольно, на том и спасибо. И Кёсем-султан её очень высоко ценит. Ирум проводила последнюю рабыню в класс... и вдруг заметила, что в комнате всё ещё сидит какая-то девушка. Сидит, сжавшись в цветастый комочек, плачет и утирает слёзки кончиком рукава. Миг - и расторопная надзиратльница оказалась возле девчонки, которая только всхлипывала, уткнувшись лицом в ладони.
  - И что это мы тут делаем? - сурово спросила боснийка, пытаясь заглянуть в милое личико девушки. Глаза и нос покраснели, правда, но наложница была очень хороша. - что это ты тут сидишь и бахрому плетёшь? Почему со всеми на занятия не пошла?
  - Я боюсь, Ирум-калфа... - трусливо ёжась, всхлипнула девушка. - В прошлый раз, когда мы переписывали отрывок из суры, мне стало нехорошо, в глазах помутилось, и резец из рук выпал. Эфенди тогда при всех назвал меня безглазой мышью и прогнал с урока... Скажите, разве можно так?
   - Хасан-челеби такое сказал? - изумилась Ирум. - Он же порядочный учитель...
   - Мне не верите - спросите у других. Все девушки слышали, как он кричал на меня.
Ирум призадумалась. Надо будет с Бехрамом-агой поговорить, пусть Хасану-эфенди внушение сделает.
    - Не плачь, девочка. Я разберусь. А сейчас иди в класс. Больше тебя никто не обидит.
И Ирум отправилась было следом за рабыней, как вдруг замерла на месте. Дав знак девушке, чтобы та шла вперёд, калфа стала вглядываться в высокую статную фигуру, идущую прямо к ней. Это заняло менее секунды, так как золотые кудри Турхан-султан можно и за три версты узнать. Ирум, сделав вид, что не заметила госпожу, пошла вслед за наложницей.

Всё, что могла Ирум сделать в этой ситуации, Это нервно сглотнуть и сделать шаг навстречу Турхан-султан. В горле застрял колючий противный ком, слова куда-то исчезли, даже глаза затуманило от страха. С чего бы это? Такое с Ирум було впервые. Даже валиде-султан она так не боялась, а тут на-поди... Вокруг никого не было, даже квлфы все куда-то разошлись. Потянуть время не было возможности, поэтому Ирум сделала несколько шагов к матери шехзаде Мехмеда.
  - Слушаю Вас, госпожа. - Ирум говорила уверенно, но на души что есть силы скребли кошки, самые вредные и когтистые, которые только водятся в человеческих душах. - У Вас есть поручение ко мне?
Калфа прекрасно знала, о чём сейчас пойдёт разговор, но до последнего верила, что у султанши к ней действительно есть какое-то дело, не связанное с праздничным инцидентом. Однако стоило Ирум глянуть на хасеки, как она поняла: придётся отвечать за всё. Теперь у Турхан есть власть и влияние, и возможно, ей удастся выгнать Ирум из гарема, а может и олго хуже - добиться её казни.
"Да нет, что это я! Валиде этлго не допустит, я ведь ей во многом помогаю. Турхан-султан ничего не добьётся, если будет просить у Кёсем-султан моего наказания. У неё даже доказктельств никаких нет, она не убедит госпожу в том, что это я подлила ей снотворное. Не робей, Ирум, твёрже надо быть."

Голос султанши был мягок, вкрадчив и бархатист, но Ирум хорошо знала, какой ядрёный дёготь скрывается под толстым слоем мёда. Непонятно, как она догадалась о причастности Хюмы Шах, но теперь отрицать что-либо было бессмысленным. Хотя... Ирум секунду помедлила, и когда хасеки-султан закончила говорить, спросила:
   - А почему Вы уверены, госпожа, что это Хюма Шах-султан пыталась Вас отравить? Я даже мысли такой не допускаю. Я допрашивала лекарку и она созналась: по ошибке она перепутала склянки, и вместо лекарства к Вам попало снотворное. Думаю, валиде-султан определит ей наказание за проступок.
Больше Ирум была не в состоянии говорить, потому что мысли в её разумной головке сплелись в такой клубок, что сам шайтан ногу сломает. Хотя перед ней сечас стояла Турхан-султан, а это похлеще будет. С её проницательностью она добьётся всего, так что лучше с ней не ссориться. На какой-то момент Ирум вспомнила про одну девушку, которая исчезла во время праздника. Точнее, не исчезла, а была уведена в темницу... Хюнкяр-калфа взглянула на Турхан-султан и выпалила:
   - Раз Вы подозревали меня, то почему же ту несчастную калфу велели в темницу отвести? Наверняка я Вам для чего-то нужна, ведь так?
И лна выдохнула. Вопрос, сорвавшийся с языка уже долго не давал ей покоя, а сейчас она наконец-то получит ответ на него. Может быть тогда им с госпожой удастся объясниться.