С самого утра Айшехан не знала, чем занять себя. С тех пор, как султанша овдовела, лишившись третьего мужа, ей стало легче жить и дышать, но стало и как-то скучнее. Приятное разнообразие в дворцовую жизнь вносили сплетни о том о сём, например, кто был казнён, кто помилован, кто был отличён султанской милостью, а кто отправлен в опалу. Но приезд любимой сестры и племянницы был лучше и ценнее всех тех мелких дворцовых и гаремных страстишек. С того момента, как Фатьма и Исмихан переступили порог Топкапы, Айшехан искала удобного случая поговорить с сестрицей с глазу на глаз. После того злополучного визита в Сарухан, дочери Кёсем-султан так и не написали друг другу ни строчки. Теперь появился прекрасный шанс всё исправить.
Распорядившись к своему приходу окурить покои сандалом, Айшехан вышла и направилась в ту комнату, где, как ей сказали, поселилась Фатьма-султан. До покоев было недалеко, но султанша шла медленно, словно задумалась о чём-то. Впрочем, пищи для раздумий и впрямь было предостаточно. Старшая дочь Махпейкер всерьёз переживала, как пройдёт встреча сестёр после разлуки, что скажет Фатьма, что ответит сама Айшехан... Она горячо любила среднюю сестрёнку, но знала её противоречивый нрав, а потому не могла предугадать ход событий наверняка. Фатьма была слишком непохожа - ни на старшую Айшехан, ни на младшую Ханзаде, ни на мать.
- Фатьма у себя? - спросила султанша, подходя к дверям опочивальни.
Услужливая невольница ответила утвердительно, скрылась за дверями, а через секунду отворяла их, прося высокую гостью пожаловать внутрь. Султанша вступила в роскошно отделанные покои. Мимоходом ей подумалось, что Фатьма их выбрала для себя самостоятельно, у неё на всё есть собственное мнение, и такую сокровенную вещь, как выбор комнаты, она не доверит никому.
Фатьма, до этой минуты сидевшая на длинной тахте, протянувшейся едва ли не во всю стену, встала навстречу старшей сестре с распростёртыми объятиями. Айшехан поспешила к ней, и две султанши, столь долго пребывавшие в разлуке, крепко-крепко обнялись. Средняя сестра завела разговор первой, и её голос был полон искренней радости. Айшехан тронуло такое приветствие чуть ли не до слезинок.
- Златокудрая наша, добро пожаловать домой... - наконец выговорила старшая дочь Кёсем,  - По-твоему, я так стара, раз ты говоришь мне такие вещи... - и женщина залилась смехом.
Госпожи присели на мягкую тахту. По знаку Фатьмы-султан, невольницы внесли в комнату подносы с ароматными кушаньями, напитками, фруктами и сладостями. О, что за роскошь... Айшехан втянула носом воздух, наполнившийся неимоверно вкусными запахами риса, мяса, шафрана и прочих специй, мечтательно закрыла глаза.
- Ну, рассказывай, рассказывай, дорогая... - заговорила султанша, когда блюда были расставлены служанками. - Мне не терпится узнать, каково тебе жилось в Манисе... Я приезжала к тебе, но...
Тут Айшехан осеклась, чувствуя собственную неловкость. Ей бы не хотелось поднимать неприятную тему, но слово - не воробей, и этот проворный воробушек уже вылетел и затерялся где-то в Хасбахче. Лови его теперь...
- Ты тогда была чем-то опечалена, и я не стала обременять тебя своим присутствием. Но теперь ты и Кайя вновь с нами. Так что теперь от рассказа тебе не отвертеться.
Первый рисовый шарик был взят с тарелки, чтобы попасть на зубок Айшехан-султан.
В это время та же служанка, что встретила госпожу у дверей, вновь шмыгнула в комнату.
- Исмихан-султан хазретлери пожаловала.
Обе сестры, не сговариваясь, сделали знак невольнице, чтобы та немедленно впустила девушку.

Появление в покоях Исмихан внесло оживление в беседу двух сестёр. Айшехан, сама не желая того, затронула больную тему, о которой Фатьме-султан сейчас меньше всего хотелось говорить. С другой стороны, ей хотелось уйти от этой темы, отвлечь сестру и дорогую её сердцу племянницу от грустных для неё воспоминаниях о Манисе и перейти на что-нибудь более весёлое. Но таких тем для дальнейшей беседы пока она не могла найти, и чтобы хоть как-нибудь смягчить воцарившееся в покоях молчание, султанша проговорила:
- Моя дорогая сестрёнка, я так рада, что снова вернулась в столицу, в наш родной и любимый дворец, что воспоминания о моём пребывании в Манисе меркнут перед ещё больше возросшим великолепием нашей великой столицы. За то время, пока меня здесь не было, Стамбул сильно изменился, стал ещё красивее и величественнее. Что уж говорить о том, что в гареме нашего брата повелителя появилось много красивых наложниц, подобных прекрасным распускающимся бутонам диких цветов, взращённых в иных краях, под лучами чужого солнца и перенесённых к нам волею Всевышнего. Многие из них уже успели стать фаворитками и уже пустили корни в плодородную и богатую почву нашей великой династии Османов. К моему сожалению, я ещё не со всеми успела познакомиться, была я лишь у Шивекар, видела её детей, по-моему, они очень милые, особенно маленький шехзаде. Я заметила, что у него уже сейчас проявляются качества доблестного и храброго воина, и если не помешают никакие обстоятельства, то в будущем он сможет стать достойным представителем нашей династии. Ну а уж маленькая султанша - сущий ангел, весёлая и очень милая. Самое главное, чтобы она не попала в будущем в плохие руки. Надеюсь, Шивекар воспитает её согласно нашим правилам и традициям, эта женщина с сильным характером, это мне в ней нравится, остаётся лишь пожелать ей, чтобы она не направила всю силу и мощь своего женского оружия против нас и наших правил. У моего брата хороший вкус, в ближайшее время я собираюсь навестить остальных его наложниц и фавориток, особенно Турхан, которая, как я слышала, сумела расположить к себе внимание султана в очень короткий срок. Очень рада, что моему брату пришёлся по сердцу мой подарок.
В этом месте Фатьма-султан сделала небольшую паузу, озаряя покои своей лучезарной улыбкой.
- Что же касается моей жизни в Манисе, - продолжила Фатьма, - то могу сказать, что тот, кто там побывал хоть раз в жизни, не забудет об этом до самой смерти, а уж тот, кто жил в этом прекрасном, райском уголке, может не сомневаться, что нигде больше на земле он не найдёт места столь же прекрасного по красоте и величию, как Маниса. Мой ныне покойный супруг очень любил устраивать для меня пышные празднества, прогулки верхом, к которым я очень пристрастилась, вместе с ним мы даже выезжали вместе на охоту, и даже в последние годы брали с собой Кайю.
Тут султанша посмотрела на юную красавицу, которая улыбнулась и смущённо потупила взор. Султанша продолжала.
- Однако и без ссор и неурядиц тоже не обошлось. В то время, когда ты, сестра, приезжала к нам, мы с пашой очень долго не разговаривали из-за одной неприятной истории с местным кадием-эфенди и его молодой женой.
И Фатьма-султан поведала сестре и племяннице следующую историю. Жена кадия-эфенди уличила Сулеймана-пашу в том, что он якобы скупился на то, чтобы выделять средства на поддержку её вакфа, в развитии которого и Фатьма тоже принимала большое участие, потому что он находился по соседству с её вакфом. С этой женщиной они до этого момента были хорошими подругами. Но потом через тайных осведомителей Фатьма-султан узнала, что у этого дела было двойное дно, что эта змея не просто так начала обвинять её мужа и уже хотела даже сделать это прилюдно, на главной площади. Как оказалось, она тайно содержала мейхану в отдалённом квартале города, в который однажды зашёл Сулейман-паша. Эта змея, которая, к тому же, была персидской шпионкой и состояла в сговоре с шахом Аббасом, решила переманить пашу на свою сторону, влюбив его в себя. Когда же все попытки её обольстить пашу провалились, она пришла в ярость, ведь все знали, что он ослеплён любовью к Фатьме-султан, а у неё были свои планы на его счёт - сделать его посредником между персидским шахом и султаном, чтобы враги османской империи могли получать самые свежие сведения из первых уст. Когда паша обо всём догадался, он чуть было не убил жену кадия на месте. Из-за этого и разгорелся скандал, змея решила выпустить жало, пока её саму не убили. Когда паша  обо всём рассказал своей супруге, султанша очень на него разозлилась, потому что подумала, что он сам уже втянут в этот заговор и рассказал ей об этом от отчаяния и страха перед повелителем. Дело это было быстро замято большими усилиями паши.
- Но я обо всём этом тогда ещё даже не знала и долго не могла видеть лицо паши, так как считала его изменником, придавшим нашего повелителя и всю империю, - закончила Фатьма. - Вот именно тогда ты и приехала навестить меня в Манисе, и поэтому я не смогла принять тебя надлежащим образом.
Султанша ненадолго замолчала и перевела взгляд на слушательниц. Рассказ Фатьмы произвёл на Айшехан и Кайю, которой Фатьма ничего этого не рассказывала, ошеломляющее впечатление. Все сидели, потрясённые, не зная, что сказать. А султанша, решив дополнить эффект, проговорила, как бы невзначай:
- Но это уже было в прошлом. В последние дни, после приезда во дворец, меня не покидает воспоминание о том, что с нами произошло, когда мы возвращались в Стамбул.
И Фатьма в двух словах рассказала старшей сестре о внезапном нападении на карету двух султанш разбойников, и если бы не помощь Аллаха, сейчас султанш уже либо не было бы в живых, либо они находились бы в унизительном положении, о котором даже и помыслить страшно.
- Вот почему в тот вечер мы так задержались в пути, так что даже великая валиде начала уже волноваться, - закончила свой рассказ Фатьма. - Об этом происшествии я теперь думаю почти всё время, мне очень было бы интересно узнать, что это: намеренное нападение, спровоцированное по приказу какого-нибудь моего тайного врага, или просто случайность?
Удивлению Айшехан не было предела. Исмихан тоже рассказала о том, что ей пришлось натерпеться во время этого нападения. На минуту в покоях повисла тишина. Все были потрясены. В глазах Айшехан плескался ужас и неподдельный страх, а Фатьма в душе была рада тому, что теперь не только у неё одной тяжело на душе от всех этих воспоминаний, теперь она поделилась всем этим с сестрой, и, возможно, она сможет дать ей какой-нибудь мудрый совет, или хотя бы скажет в ответ что-нибудь успокаивающее и утешительное. Поэтому Фатьма ждала ответа старшей сестры, да и у Кайи, по всей видимости, тоже было, что сказать.

Отредактировано Фатьма Султан (2017-11-03 15:28:19)

Кайя слушала и никак не могла собраться с мыслями. О чём тётя говорит? Что за судейская жена, что за персидские соглядатаи? Девушка сидела, не поднимая глаз на Айшехан и Фатьму-султан, в голове всё мешалось, мутилось и расплывалось. В Манисе жилось так спокойно и привольно, так легко дышалось, что Сарухан казался молодой девушке раем на земле. И что же теперь, когда она после стольких лет жизни вдали от родных мест, вернулась в Стамбул? Сразу возникли какие-то тайности, недомолвки, выплыли странные подробности о прошлой жизни... Исмихан терялась от всего этого. Речь Фатьмы-султан действовала на неё одурманивающе, путала мысли, вязала их хитрыми узлами, повергала в сомнения.
На какой-то момент ей захотелось переспросить султаншу, сказать, что не припоминает ничего из того, что она говорит. Потом подумала и решила ничего не говорить, тем более, что к ней уже обращалась Айшехан-султан - видно, она заметила, что племянница сидит словно бы не в своей тарелке. Кайя согнала с лица недоумение, его сменила беззаботная улыбка, а от глаз почти незримые светлые лучики.
- Спасибо, госпожа. Я так привыкла к Манисе, что почти забыла свой родной дом. Но я так рада вернуться сюда, кто бы знал... - и Кайя легко вздохнула, повела головой, словно оглядывала не только просторную и роскошную комнату, а словно пытаясь окинуть взглядом весь дворец. Тёмная мягкая струйка волос упала на плечо. Исмихан аккуратно поправила её и поглядела на обеих родственниц. Комплимент Айшехан-султан привёл девушку в смущение. Что такого особенного в ней нашла тётушка? Чем она лучше других девушек во дворце? Кайе уже посчастливилось заходить в ташлык и видеть, какие красавицы там обретаются. Что и говорить, повелитель создал в своём дворце настоящий земной рай.
- Аминь, тётя, аминь. Но я даже не думала ещё о таких вещах. Неужто вы уже подумываете высватать кого-нибудь для меня? Мы с Фатьмой-султан только приехали, а уже такие разговоры...
Все три султанши весело рассмеялись. Фатьма-султан одарила старшую сестру каким-то искрящимся взглядом - в нём читалось веселье и озорство. Та в свою очередь опустила глаза.
Упоминание Ханзаде-султан и её малютки-дочери очень заинтересовали Кайю. Ей давно уже хотелось повидаться с младшей сестрой султана, повидать малышку Шехназ, поиграть с ней.
"Хорошо бы собраться всем вместе под одними сводами, устроить праздник в гареме... Звучала бы музыка, слышен был бы детский смех... Это ведь так чудесно - в кои-то веки собраться всей семьёй." - мечтала Исмихан. Ей в самом деле хотелось, чтобы вся династия собралась на одном празднике, чтобы маленькие шехзаде и их сёстры весело играли друг с другом, а взрослые позабыли бы о своих треволнениях хотя бы на один день. Судя по всему, их тут у каждого предостаточно.
- Непременно поедем. Не терпится обнять Ханзаде-султан и сестричку. Послушаем, как она уже читает. Интересно, а какая была я в её годы, м?
И девушка окинула родственниц весёлым взглядом. И Айшехан, и Фатьма уж наверняка помнят, как вела себя Кайя, когда ей было, как и Шехназ, три с половиной года. Любопытно послушать воспоминания о себе самой, потому что К
Исмихан, хоть убей, но не помнила себя в этот год. О детстве у неё сохранилось много воспоминаний, но ведь есть такие вещи, которые под силу запомнить только взрослым.

Воспоминания, нахлынувшие при вопросе Кайи, готовы были потоком вырваться из уст Айшехан, но Фатьма её опередила, припомнив такое, что старшая из трёх сестёр всерьёз забеспокоилась: как бы Исмихан не расчувствовалась и не покинула их. В глазах у племянницы стояли слёзы, так что султанша укоризненно взглянула на Фатьму. Вспоминать о смерти любимой матери сейчас, когда Кайя вновь вернулась в отчий дом, было в высшей степени не разумно. Замечать это вслух Айшехан не стала, да и Фатьма, похоже, прочла всё, что надо в любом взгляде.
- Ты была словно искорка, Исмихан. Весь гарем любил тебя, многие девушки всерьёз плакали, когда ты уезжала из дворца. Я тоже себе места не находила, и теперь так рада, что вы вернулись.. Все эти годы нам так не хватало твоего смеха, твоих серьёзных глазёнок, твоего голоска и улыбки. Гарем просто истосковался по тебе, дорогая. Мы и подумать не могли, что ты вернёшься такой красавицей. Айше-хатун была красива, но ты даже её далеко позади оставила.
И султанша провела по нежной щёчке племянницы ладонью. Исмихан действительно была хороша, причём необычайно хороша. В ней сохранилась та самая искорка, полыхавшая в её сердечке с самого детства. Решительностью и умом Кайя пошла в отца, а нежностью, грацией и чуткостью сердца - в свою незабвенную валиде, так рано оставившую этот мир. Разумеется, и от царственной бабушки ей досталось многое. Например, стоило Исмихан посмотреть на кого-нибудь своими пронзительными глазами, как человек тут же терялся и спешил сделать то, что юная султанша ему говорила. В интонациях мягкого обволакивающего голоса сквозили не только нежность и девичья кротость, но и пробуждающееся величие. Айшехан знала наперёд: Кайя - чудный цветок, которому ещё только предстоит распуститься. Как только он раскроет свой бутон и испустит первую струю благоухания, многие мужские сердца будет разбиты. И кто знает, может, разбитыми сердцами дело не ограничится - дело может и до загубленных жизней дойти. Слишком хороша дочь Мурада.
Помолчав немного, Айшехан устремила лучистый взор на сестру Фатьму и произнесла:
- Что до праздников в гареме, то подождём, когда закончится твой траур, сестричка. Впрочем, если валиде позволит, то Шехназ можно позвать и устроить небольшое веселье. Вам главное сейчас как следует отдохнуть, вы же приехали совсем-совсем недавно. Особенно ты, Фатьма. Ты ещё не оправилась от всех потрясений.
Ещё один внимательный взор на сестру. Вспомнился случай, предшествовавший благополучному въезду госпожей в Стамбул. Эти разбойники, из ниоткуда взявшиеся на проезжей дороге, здорово напугали всех тех, кто следовал по этому пути в столицу. Айшехан в который раз возблагодарила Всевышнего за то, что сохранил жизнь родным и любимым людям на радость всей семье и не только. При последних словах сестры, Фатьма как-то помрачнела. Не в первый раз за этот разговор Айшехан замечала перемены в лице белокурой султанши. Между её точёными бровями возникала едва различимая морщинка, взор словно подёргивался недоброй пеленой, а алые губы поджимались. Исмихан сидела рядом, всё такая же безмятежная, как и минуту, пять, десять, полчаса назад. Ей все эти разговоры казались птичьим щебетом, не более. Это можно было объяснить неопытностью. Просто Айшехан знала сложный характер средней сестры, знала, что за каждым её словом кроется особый смысл, который, например, валиде никогда не могла понять. Вообще натуру Фатьмы постичь невероятно трудно. С этим приходится мириться.

Отредактировано Айшехан-султан (2017-12-15 19:08:04)

Фатьма уже в который раз ловила на себе обеспокоенные взгляды старшей сестры и племянницы. Им и невдомёк было, какая буря сейчас бушует в душе и сердце молодой султанши! Мало того, что они обе без конца вспоминали о её тяжёлом положении вдовицы, так теперь ещё Айшехан зачем-то вспомнила о происшествии по дороге в столицу! А ведь Фатьма поскорее желала избавиться от этих неприятных воспоминаний, выбросить их из головы хотя бы на короткое время, чтобы дурные мысли не мешали, не бередили сознание и растравленную душу. Похоже, день, который так приятно и хорошо начался, будет окончательно испорчен, если только не произойдёт какое-нибудь чудо. Но чудо не произошло, более того, известие, принесённое Рефиёй-хатун окончательно добило Фатьму. Султанша пришла в бешенство. Во-первых, султанше было непонятно, что заставило её валиде ни с того, ни с сего вдруг переманивать её слуг! Это её больше всего поразило, эта новость оглушила её, словно обухом по голове. Зачем всё это нужно Кёсем-султан? С какой целью всё это надо делать? А Рефия, между тем, выглядит, как будто, довольной и счастливой. Что это? Она уже в душе радуется, что так скоро сможет избавиться от моей власти и перейти под влияние к более сильному представителю династии, сосредоточившему в своих руках большую власть, более могущественную, нежели имеет сейчас Фатьма! Ну ничего, она ещё разберётся с Рефиёй, с ней проблем не будет, а вот над решением матушки надо будет поразмышлять на досуге. И почему это всё нужно было сообщить именно сейчас, когда между сёстрами только-только начали вновь устанавливаться дружеские и родственные отношения! За годы своего пребывания в Манисе Фатьма-султан уже порядком отвыкла от дворца и его обитателей, и теперь ей снова предстояло налаживать со всеми отношения...
Фатьма ещё больше нахмурилась, но постаралась скрыть это от сестры и племянницы. Она произнесла, обращаясь к Рефие, едва сдерживая ярость и гнев:
- Мы всё поняли и приняли к сведению, Рефия, а теперь выйди и подожди за дверью. У меня будет к тебе несколько вопросов, но их я задам тебе не здесь.
С этими словами Фатьма сделала знак хатун, чтобы она вышла, а сама елейным голоском, стараясь загладить повисшую неловкую паузу, обратилась к своим драгоценным родственницам:
- Это всего лишь мелочи жизни, на них не стоит обращать внимания. А теперь давайте продолжим нашу мирную беседу.
Но Фатьме никак не удавалось справиться со своими мыслями. Повисла неловкая пауза, которую, казалось, нечем было заполнить. Наконец, Фатьма решила нарушить это молчание. Она сказала:
- Не нравится мне это наше грустное молчание. Ведь у нас до этого так хорошо развивалась наша беседа, что же произошло теперь? Мы удовлетворили просьбу Кайи, а теперь пусть она расскажет нам, как ей понравилось во дворце после столь долгой разлуки с домом? Кто из его новых обитателей пришёлся тебе по сердцу, дорогая, и кто из них вызывает в тебе страх или же недоверие? Расскажи нам, нам было бы интересно узнать твоё мнение. Да и ты, Айшехан, не оставайся в долгу. Расскажи, как мой драгоценный брат повелитель? Я уже давно собираюсь навестить его, думаю, что после нашей прекрасной беседы я пойду к нему, ведь мы не виделись с ним уже очень давно. Надеюсь, он ещё не забыл свою сестру.
С этими словами она рассмеялась своим звонким, только ей характерным, смехом. Айшехан и Кайя удивлённо взглянули на неё. Фатьма-султан сделала вид, что не заметила этого.

Отредактировано Фатьма Султан (2017-12-31 13:19:46)