Ночью Арнике не спалось. С тех пор, как хитроумная венгерка решила отдавать в наём две комнаты на верхнем ярусе, с покоем пришлось распрощаться. Не то, чтобы не было отбоя от постояльцев, но Эркин-ага, в надежде на "укромный уголок" платил хозяйке втридорога. Арнике ничего не оставалось делать, как уступать настойчивому янычару. В мошне копилось золото, а с верхнего яруса доносились звуки, услышав которые, всякий благопристойный человек заткнёт уши. Арника себя не считала, но и ей они порядком докучали. Может... может, она слишком отвыкла от всего этого? Кто знает...
Проснулась женщина в скверном настроении, ей удалось задремать только к середине ночи, а с первыми звуками утреннего азана, сон как рукой сняло. Арника села на постели, тряхнула пышными медно-рыжими волосами, провела рукой по глазам, словно прогоняя остатки дремоты. Одевшись она, было, хотела подниматься наверх, разбудить заспавшихся постояльцев, как сверху спустился Эркин-ага. Он уже был одет, на голове красовался ускюф, при боку в дорогих ножнах покоился ятаган. Властным жестом янычар протянул женщине увесистый мешочек. Арника одобрительно кивнула, а затем глазами показала на верхний этаж. Эркин только головой мотнул - спит, мол, не стоит её будить. Хозяйка и жилец попрощались, и ага покинул дом через задний ход, как у них было условлено.
Прошло не более получаса с момента ухода Эркина, как на верхнем этаже послышалась возня и дверной лязг. Верно, зазноба Эркина-аги уже соизволила продрать глаза. Арника-хатун хмыкнула, взбила волосы тремя сильными движениями, с минуту полюбовалась на себя в зеркальце, затем подошла к лестнице, чтобы встретить гостью, как подобает. Через минуту наверху показалась Ирум. Даже снизу хозяйка разглядела бессонные тёмные круги под глазами девушки, вчера ещё опрятно лежащие волосы сегодня выглядели чуть более неряшливо. Ещё один короткий хмык.
- Сладко ли спалось, хатун? На моих перинах можно обо всём забыть, не так ли? - пряно пошутила Арника. Если перед янычарским агой она трепетала, то перед этой девкой не стоило притворяться.
- А твой янычар щедр. Отпустил мне сто пятьдесят акче чистоганом. Эх, была б я помоложе... -  на секунду в глазах Арники загорелись мечтательные огни...

"А, взяло-таки за живое..." - с ехидцей подумала Арника, глядя, как Ирум спускается по лестнице. На одной из ступеней хатун сделала неверный шаг и в следующий миг бы, наверняка, полетела кубарем, если бы не Арника. Она поддержала Ирум вовремя, иначе та непременно сломала бы что-нибудь.
- Осторожнее, хатун. Лестницы у меня крутые. Как и твой путь. Один неверный шаг - и полетишь вниз головой.
Ирум стояла, как оплёванная. Арника ухмыльнулась правым уголком губ, в её глазах заплясали бесенята. Ещё бы, ей случалось и не таких отбривать  - не каждый мужчина выдерживал отборную брань, а тут и вовсе работы на один палец. Однако и издёвка Ирум сделала своё дело - Арника ощутило, как к горлу подступает спазм. Ей припомнилось доброе лицо Нумана, пышные усы и по-кошачьи блудливые глаза красавца Бейхака, вспомнилось и то, что ей уже не восемнадцать лет... и так захотелось разрыдаться в голос. Эта ядовитая гадюка таскается по Стамбулу, вешается янчарам на шею и ещё смеет упрекать её? Её, женщину, которая прошла через столько напастей, чтоб заслужить себе доброе имя!
- Не строй из себя благочестивую недотрогу. Я таких, как ты, за версту чую. Ты, наверно, из тех, что поджидают на улице. Вот и Эркин-ага не устоял перед тобой, хотя ты и одного акче не стоишь...
Арника поднялась на одну ступеньку, поближе к Ирум. Теперь она могла получше рассмотреть её. Красивая, что и говорить. Личико смуглое, стан словно умелым резчиком из оливкового дерева выточен, губки розовые, как нежный средиземноморский коралл... Не похожа на простую фахише. Может, она жила в доме какого-нибудь важного бея, была утехой его душе и телу, а потом была изгнана. Жалко, такие, как она, на дороге не валяются.
- А знаешь, что? Такой красивой девушке, как ты, грех шататься по улицам в поисках комнаты.
Оставайся у меня. Жалованье положу тебе, в нужде не будешь, обещаю. Как сыр в масле кататься станешь... если, конечно, исправно потрудишься. Ты для здешних турок лакомый кусочек, за который и раскошелиться не грех. Ну, что скажешь? - Арника несколько раз провела рукой по смуглой щёчке девушки. Та стояла в смятении. Хозяйка хищно ухмыльнулась.

Когда у самого горла оказался короткий кривой нож, Арника судорожно вздохнула, словно кто-то её лишает последнего воздуха, вся вжалась в стену и глядела на Ирум округлившимися глазами. Пока Ирум говорила, вернее, шипела, Арника молилась, чтобы её не зарезали тут, прямо на лестнице, как барашка. Наконец речь была закончена, а нож исчез, женщина перевела дух, хватаясь за сердце.
- Уф... гневливая какая... Хорошо-хорошо, я - могила. - дыхание, наконец-то, выровнялось, страх стал понемногу отступать. Арника облегчённо выдохнула, поняв, что опасность окончательно миновала. При всём том жизненном опыте, который в изобилии обрушился на неё, Арника не была готова к ножу у горла в своём собственном доме. Что ж - это не убило наповал, а только сделало сильнее. Поправив волосы и придвинувшись к Ирум, венгерка прошипела не хуже своей гостьи:
- А теперь вон с глаз моих. Ступай откуда пришла.
Хозяйке не хотелось ссориться с такой сердитой хатун, как Ирум. Она и подумать не могла, что в этой кроткой на вид девушке сидит такой шайтан. Впрочем, наверное, все обитатели дворца таковы (если, конечно, мерзавка не лжёт).
Ирум не торопилась уходить. Она по-прежнему стояла напротив Арники, скрестив руки на груди. Ростовщица стушевалась, поняв, что и в самом деле перешла границы, приняв прилично одетую гостью за торговку собственным телом. Это недоразумение надо было срочно исправить, не то, чего доброго, хатун вновь разозлиться, и тогда уж поножовщины не миновать.
- Прости, хатун, я сказала, не подумав. Иди с миром и не держи на меня зла. - миролюбиво проговорила Арника. - Кланяйся от меня Эркину-эфенди, пусть чаще навещает меня.
Дождавшись, когда Ирум, в конце концов, покинет дом, Арника громко выдохнула. Вот уж никак нельзя было подумать, что завяжется такой острый разговор. А ну, как она пожалуется Кёсем-султан... Это будет хуже худшего. Впрочем, ведь и Ирум не последняя дура, чтобы добровольно подставлять свою шею под топор. Арника ни на йоту не сомневалась: за грешную связь с янычаром госпожа по головке не погладит.