Вечер для вылазки в город выдался подходящий. Халил отдал несколько распоряжений своим людям, оделся в подходящий по случаю наряд и спустился на первый этаж. Кемаль уже ждал брата. Одет он был так же просто, как Халил, разве что цвет ткани был другой. Братья покинули особняк пешими. У каждого при боку был спрятан острый кинжал и крепкий разбойничий кистень, больше оружия им на сегодня не требовалось. Атешоглу шли скорым шагом, не прогулочным, но и не слишком торопливым. В целом, они ничем не отличались от основной массы горожан, шатающихся по улицам Стамбула в неуказанные часы. Халил шёл угрюмо, глядя под ноги. Кемаль оглядывался по сторонам, словно старался кого-то опознать среди встречных прохожих.
- На кого это ты засмотрелся, брат? - понуро спросил Халил, дёргая Кемаля за полу плаща. Впрочем, через секунду всё стало понятно, когда через улицу проскочила девушка, легконогая, словно лань, с непокрытой головой. Рыжеватые волосы были растрёпаны. Куда именно шмыгнула красавица, ни тот, ни другой Атешоглу не успели разглядеть. Впрочем, это было и неважно.
До мейханы они добрались нескоро, но ведь никто и не ограничивал их во времени, так что торопиться было некуда. Стоило братьям переступить порог дома греха, как Халил уже уловил знакомые ароматы вина, ракии и бозы. Изящные фигуры девушек мелькали в табачном дыме, пьяные гости шутили, усаживали красавиц за свои столы, потчевали их из собственных кубков. За ширмой, отделяющей ту часть залы, где сидели люди побогаче, выпивали два каких-то зажиточных турка.
- Пожалуйте, пожалуйте, бейзаде. - к Халилу подступила девушка с тёмными волосами и зелёными глазами, как у кошки. Атешоглу внимательно посмотрел на хатун.
- Где Терезия? - тихо спросил бей. Красавица вся зарделась, потупилась и совсем не хотела отвечать. Халил сразу понял, что у вышеназванной девушки сейчас гость.
- Она не одна. - досадливо буркнул Атешоглу, мигом догадавшись, что к чему.
- К ней час назад пришёл янычар. Высокий такой, статный. Сразу видно, важная птица. - и гурия мечтательно закатила глаза. Халил насторожился. Янычар? Интересно, который. Обоим братьям было хорошо известно, на что тратят "львы ислама" свои кровные. Конечно же, на развлечения в таких вот домах. Или же... В следующую секунду Атешоглу старший звонко хлопнул себя ладонью по лбу. Ну, конечно же! Как можно забыть, что на Терезию имеет право только один янычар во всей империи. И именно на него идёт тайная охота. Больше всего на свете Халил мечтал растерзать Эркина-агу в отместку за пролитую кровь брата и несчастную Айше.
- Сядем тут. - шепнул он Кемалю. Тот кивнул, и братья присели за дальний столик и оттуда внимательно смотрели на лестницу, ведущую на верхний ярус. Они всё высматривали Терезию, которая должна была рано или поздно спуститься сюда. Наконец, на верхнем этаже замаячили две фигуры. Одна - мужская, в янычарском наряде, в высоком ускюфе, при сабле. Ага жарко обнимал черноволосую девушку. Лишь после долгих прощаний он соизволил спуститься вниз. Братья Атешоглу одновременно надвинули капюшоны на глаза. К счастью, Эркин даже не посмотрел в их сторону. Когда за высоким гостем захлопнулась дверь, Халил первым двинулся к хатун. Он больно сдавил ей запястье и угрюмо молвил:
- Давно не получал от тебя вестей, хатун. Не забыла ли про нас?
После этого оба брата встали и поднялись на второй этаж, где сейчас никого не было.

Вечер выдался лёгкий и приятный. В прохладном вечернем воздухе были разлиты запахи кофе, благовоний и солёный запах моря. Кемаль уже битый час стоял возле входа в их с братом особняк, ожидая появления Халила. Наконец, Халил вышел, облачённый в свою обычную одежду, такую же, как и у Кемаля. Так они всегда ходили на какое-нибудь дело, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимание окружающих. Сегодня вечером им предстоял очень важный разговор с Терезией-хатун, однако не только за этим они направлялись теперь в Галату. Старый лис, этот Ставро, хозяин мейханы, так и не вернул братьям обещанного когда-то им долга. Они уже предупреждали его, что дело может кончиться для него не самым лучшим образом, но он не внял их предупреждению, и теперь он должен был ответить. Однако как и когда хитрый грек ответит за свой проступок, не знал, пожалуй, ни один из братьев, так как исход этого дела зависел совсем не от них, да и к тому же убивать его напрямую им не хотелось. Слишком уж жалок этот червяк, чтобы марать руки в его крови.
Путь до мейханы был не близкий, а значит, было много времени на то, чтобы поразмыслить и о предстоящем деле, и о том, что будет, если их план не сработает. Вдруг по улице пробежала какая-то растрёпанная девица, Кемаль даже толком и не рассмотрел её в надвигающихся сумерках. Он лишь заметил утончённый профиль девушки и её быструю походку. Она напомнила Кемалю тот дивный образ, не выходивший у младшего Атешоглу из головы уже несколько месяцев, об этой девушке он мечтал каждый раз, когда засыпал, либо когда выдавалась свободная минутка, чтобы подумать. О, если бы знала Гевхерхан-султан, какой неизгладимый след оставила встреча с ней в лесу в сердце Кемаля, она бы... А что она могла бы сделать? Наверное, удивилась бы, только и всего! Кто он такой, всего лишь случайный её спаситель, и вряд ли они когда-нибудь снова смогут встретиться, а уж рассчитывать на что-то большее нечего было и думать.
"Нет, так больше нельзя", - думал Кемаль, - надо подумать о чём-нибудь другом, иначе всё дело пойдёт насмарку.
Халил заметил задумчивость брата, но Кемаль от него только отмахнулся:
- Не обращай внимания, брат, я всегда такой задумчивый, когда нам предстоит важное дело.
Он, конечно, понимал, что эти слова не убедят Халила, он ему не поверит, но молчать всю дорогу было как-то не очень естественно. Кемаль засвистел какую-то избитую песенку, но заметив, что на него начинают оглядываться прохожие, тот час же перестал.
Мейхана встретила их громкой музыкой, пьяными выкриками и женским смехом. В нос ударил запах вина и греха, который не выветривался отсюда, пожалуй, никогда. Узнав о том, что Терезия сейчас развлекается с янычарским агой, моментальная злость охватила Кемаля. Он вспомнил, сколько этот человек причинил зла его семье, он хотел броситься тут же на второй этаж и зарубить этого негодяя вместе с хатун. Однако он вовремя сдержался и успокоился.
Слабый вскрик заставил Кемаля вынырнуть из омута воспоминаний. Он даже не заметил, как Терезия вышла из комнаты наверху, Эркин-ага, видимо, уже ушёл, недавно хлопнула входная дверь. Кемаль слышал этот звук, но мыслями в это время был где-то далеко. Теперь Терезия стояла на лестнице, а рядом стоял Халил и сжимал её руку. Кемаль не заставил себя долго ждать, он тут же оказался рядом и взглянул Терезии прямо в глаза. Девушка ещё не остыла после встречи с пылким янычаром, её глаза светились счастьем, а на лице играл живой, какой-то плутовской румянец. Кемаль сказал:
- Добрый вечер, хатун! Вижу, ты узнала нас. Не бойся, мы здесь ненадолго, всё будет зависеть от тебя. Однако здесь невозможно продолжать наш разговор, поскольку у каждой стены здесь, как минимум, по паре ушей.
Все трое поднялись наверх, по пути столкнувшись с подвыпившим сипахом и его спутницей. Они торопливо скрылись за одной из дверей, но Кемаль уже не обращал на них внимание. Сейчас надо было не упустить Терезию, которая, казалось, напугана их неожиданным появлением. Понятно, что хатун не в восторге от присутствия братьев в мейхане. Они вошли в одну из комнат, Кемаль плотно закрыл дверь. Теперь можно было начинать разговор, и не дай Аллах, кто-нибудь помешает им здесь! Теперь уж птичка из клетки не выпорхнет. Остаётся только правильно расставить сети и ждать.

Суровые взгляды бейзады жгли Терезию, как раскалённое железо. Сколь хатун не старалась отводить глаза от непрошенных гостей, всё тщетно. Их взгляды действовали на кожу, как прикосновение тавром.
Терезия даже вспомнила тот день, когда хозяин принял её в мейхану и собственноручно поставил особое клеймо на теле девушки, чтобы она, как и остальные, официально считалась продажной. Глаза Халила, серьёзные и даже злые, пугали несчастную фахише, а взгляд Кемаля, насмешливый и хитрый, только усиливал этот страх. Не с добром они заявились сюда.
- Хозяин не посвящает нас в свои дела. - ответила, наконец, венгерка, собираясь с мыслями. - Моё дело - развлекать его гостей, вот и всё. И следить за Эркином-агой, как вы мне и приказывали.
С каждым словом Терезия становилась всё увереннее, ей удалось выпрямиться и посмотреть на братьев в упор. Если в ней есть какая-то нужда, то они сохранят ей жизнь. Судя по выражениям их лиц, пришли они не за тем же, что и Эркин и другие посетители. Эти двое явно держат что-то на уме и, по всему видать, нечто недоброе.
"Ну, конечно, как же я могла так долго гадать. Они, наверняка, сейчас потребуют от меня рассказа про Эркина-эфенди. В конце конов, я им обязана доносить на него. Ах, Эркин... Зачем ты оставил меня сегодня так рано? Зачем ты идёшь к своей султанше, которая тебя совсем не любит. То ли дело я!... ТЬфу, прости Господи, о чём это я. Может, им сразу сказать, что я ни о чём не знаю. В конце концов, это и правда. Ну, не таков Эркин человек, чтобы давать волю языку при женщине, да ещё такой как я."
- Пришли расспросить про Эркина-агу? - предположила Терезия, на всякий случай делая шаг назад. - Пока что мне ничего не удалось узнать про него. Он очень скрытен, при мне и лишнего словца не скажет. Если вы только за этим пожаловали, то ступайте с миром, иначе хозяин заругает.
Девушка говорила неприветливо, а сама нервно теребила кисточку на повязке, что стягивала длинную цветастую юбку. Глаза хатун смотрели куда-то в пустоту, она по-прежнему избегала взглядов своих посетителей.
"Вот навязались..." - Терезия уже начала сердиться. Полумрак комнаты, замкнутое пространство, дурманящий запах сандала, чадящие лампы, всё это порядком действовало ей на нервы.
- У-би-рай-тесь. - тихо и раздражённо, прямо-таки по слогам выдавила фахише. - Ступайте с миром, или я позову на помощь. А может, вы убить меня пришли, а?

То, что происходило в соседней комнате, достигло не только слуха Кемаля, но и его старшего брата. Халила мало заботило то, чем и как забавляются гости - все их забавы одинаковы, - а вот дело, за которым они вновь переступили порог этой мейханы, не терпело отлагательства. Атешоглу понимал: чем быстрее Терезия проникнется их словами, тем скорее исполнит их требование. Легонько толкнув брата в бок, чтоб тот не переусердствовал (в конце концов, разрушать это логово - не их задача), после чего подошёл к вусмерть перепуганной фахише.
- Наше слово нерушимо, хатун. Сделаешь всё как следует - и мы снимем с тебя эту обязанность, о которой ты знаешь не хуже нас. А это... - Халил запустил руку за пазуху и извлёк оттуда тугой кошель из воловьей кожи, в котором ласково позвякивала тысяча акче. - Это тебе за труды.
Опасаясь, что их разговор будет нечаянно подслушан, бей прошёл к двери и притворил её, после чего вновь подошёл к Терезии. Кошелёк оставался в руках Халила, и тот протянул его девушке. Дарительница наслаждений приняла его с опаской, покачала на ладони и... вернула хозяину.
Халил прищурился. Он-то думал, что все распутницы падки на золото, а тут на-поди - отпирается! Не принимая кошелька, бейзаде заложил руки за спину и испытующе воззрился на Терезию. Та по-прежнему протягивала мешочек его владельцу. Атешоглу осклабился.  Длинные чёрные кудри казались при свете двух ламп страшной косматой гривой.
"Упорная какая, своей выгоды не понимает. Ей буквально под нос суют возможность выбраться из этого адского узилища, а она строит из себя невесть что."
- Слушай внимательно, Терезия. Исполнишь всё как можно быстрее - и сама освободишься, и нас от этого проклятого должника избавишь. Не сделаешь - найдём ту, которая посмелее. А с тобой будет особый разговор, ясно?
Взгляд Халила скользнул по комнате и остановился на лампе. Ровный золотистый огонёк слегка подрагивал в чеканной меди. Атешоглу с минуту любовался его тусклым светом, а потом вновь уставился на Терезию.
- Достаточно одной искорки... всего одной, и это чёртово гнездо взлетит на воздух. - глухо выговорил Атешоглу, поднося лампу к лицу девушки. - Решайся, или твоё прекрасное личико скоро станет безобразным. Огонь с особым наслаждением уничтожает красоту.
Лицо Терезии вытянулось, в глазах помутилось от ужаса. Халил торжествовал: его угрозы всегда действуют как надо. Он бросил на кровать кошель с тысячей акче, а сам сделал знак Кемалю, что пора уходить. Больше им здесь оставаться не было никакого смысла.
Дорогой братья больше молчали. Стамбул уже погрузился в сон.
- Ты по-прежнему не хочешь поговорить со мной? - спросил бейзаде, останавливаясь в проулке и беря Кемаля за плечи. - Терезия - девушка умная и своего не упустит. Дай Аллах, чтобы она не пострадала. Представляю, как будет сокрушаться Эркин... Ха!
Проулок вздрогнул от молодецкого гогота Халила, но Кемаль, похоже, не разделял его веселья, всё так же думая о чём-то своём.