Афифе-султан

Моя сила спит. Не приведи Аллах, она будет разбужена...

1. Имя и титул.
Хасеки Афифе-султан (до принятия ислама - Тамара)

2. Возраст.
Родилась в 1643 году. В игру вступает в 1660 году.

3. Внешность.
В гареме это является секретом мало для кого: султану Мехмеду очень по душе девушки яркие, с огненным нравом, тёмными очами, кудрями и бровями, изящные и игривые. Красавица Тамара, которая получила в гареме имя Афифе, обладает всем необходимым, чтобы прийтись по нраву молодому падишаху. Её волосы так черны, словно их нарочно искупали в смоли или каком-нибудь колдовском зелье, брови и глаза им не уступают. Высокий рост, золотистая, практически смуглая кожа, хитрые бежево-жемчужные губы - всё это мало кого могло бы оставить равнодушным. Недаром Турхан-султан (да не будет она оставлена милостью Всевышнего многие и многие лета), отлично изучив вкус своего сына, в своё время поспособствовала достижению Тамарой заветной мечты - стать хасеки-султан. В одежде Афифе предпочитает золотистые, медные, серебристые оттенки, хотя иногда позволяет себе одеться во что-то яркое. Голосом владеет очень умело, но если она отбрасывает все свои уловки и женские хитрости, её природный тембр очень мягок, в нём есть даже что-то заискивающее.

4. Характер.
Каков должен быть характер у девушки, чуть ли не с самых первых дней своего пребывания в гареме взятой под крыло самой Турхан-султан хазретлери? Наверняка такой: тихая, скромная, покладистая, бесхитростная и, можно сказать, практически абсолютно безвольная. Что ж, кое-что из этого - правда. Афифе, подлаживаясь под устои гарема, смирила свой неуёмный и задорный характер, коим так козыряла в отцовом доме, став нежной, как только что распустившийся нарцисс и кроткой, как молодая луна. Со свекровью Афифе сдержанна, тонка и вежлива, умеет подбавить в свои речи елея, навести морок на сердце валиде своими разговорами, всегда одного с нею мнения. Турхан настолько вверилась своей ставленнице, что даже начала называть её "доченькой". Что ж, от такой властной и жестокой женщины услышать такое - большая честь. Да, может быть, Афифе и не смогла стать первой женщиной султана, зато вошла в доверие к его царственной матери, и тут уж она на десять шагов впереди соперниц. Однако стоит султанше оказаться одной или с близкими слугами, как её набожность, кротость и велеречие слетают, как луковая шелуха. Страстная натура проступает с вопиющей резкостью. Дружна с членами династии, умеет найти подход ко многим, но по-настоящему верна только повелителю да самой себе. Своих детей любит до безумия и готова сделать всё ради их светлого будущего. По поводу трона она особых иллюзий не питает, но, в конце-то концов, не зря же она в такой чести у валиде... Глядишь, путь к престолу постепенно будет открыт и для её шехзаде Омера...

5. Биография.
[float=right][/float] Прошлое Тамары, бедной грузинской девочки, туманно, как осеннее северное утро. До того, как попасть во дворец Топкапы, она служила в доме одного из османских сановников, приближённых валиде-султан - Гюрджу Мехмеда-паши, который и сам по происхождению был грузин. Паша, надо отдать ему должное, был человеком веротерпимым и не настаивал на том, чтобы пригожая служанка его жены принимала ислам. Чтобы выслужиться перед валиде и войти к ней в ещё большее доверие, паша преподнёс ей от своего имени живой дар. Случилось это в 1653 году, когда Тамаре было всего-то навсего 10 лет отроду. С этого момента началась жизнь девочки в гареме. К тому моменту, когда она уже расцвела и превратилась в настоящую красавицу, ей было семнадцать. Прекрасно обученная, принявшая ислам и прекрасно изучив его основы, Афифе (именно так девочку нарекла сама валиде) была по душе всем - и наложницам, и евнухам, и калфам, и самой Турхан-султан в первую очередь. собственно, за наложницей, которая попала в гарем не с какого-нибудь невольничьего рынка, а из дома уважаемого паши, нужен был особый уход и пригляд. Валиде лично следила за воспитанием хатун и искренне радовалась тому, что Афифе оказалась такой податливой, как глина в руках гончара. То, какой стала Афифе на момент её девичьего расцвета - заслуга именно Турхан-султан.
В 1660 году у Афифе родился первенец, шехзаде Мурад, которому Аллах отпустил всего-то четыре месяца жизни на земле. Утрата ребёнка подкосила юную хасеки, но Турхан, почти во всех смыслах заменившая ей мать, утешала свою ставленницу, как могла. В 1661 году появилось сразу двое детей - шехзаде Абдуллах и Кевсер-султан. Второму сыну отмерено было слишком мало - полгода мальчик радовал свою темноглазую мать, а потом умер от простуды, так как родился очень слабым. Кевсер же оказалась более живучей, и её добрые глаза очень были похожи на добрые и умные глазёнки брата-близнеца. Омер, третий шехзаде, достиг юношеского возраста на радость своей валиде. Если бы первые два сына не умерли, Афифе заткнула бы за пояс соперниц, но случилось совсем по-другому. С тех пор главная задача султанши - беречь детей от всякого зла, воспитывать их достойными своего отца, но и готовыми к тому, что однажды власть может перейти именно в их руки.

6. Семья.
О своей родне Тамара ничего не помнит. Что же до семьи, которая появилась у неё в Топкапы, это:
Супруг: Мехмед IV Авджи.
Свекровь: Турхан-султан.
Дети: Шехзаде Мурад и Шехзаде Абдуллах (да пребудут они в раю), Шехзаде Омер и Кевсер-султан.

7. Участие в сюжетах.
Участвует в третьем сюжете.

8. Пробный пост.
Хасбахче в тот день был необыкновенно приветлив. Солнце запуталось в листве высоких чинар, в зелёных травинках, в волосах гуляющих женщин... Турхан-султан, чьи кудри и сами походили на солнечные лучи, была в добром здравии и расположении духа. Ей хотелось немного отдохнуть от дел гарема, вдохнуть свежего воздуха, улыбнуться чистому, как только что огранённый топаз, небу. Из спутниц у валиде было две девушки, а в собеседницы она взяла свою третью невестку, молодую и покорную Афифе-султан. Две госпожи шли по ровным дорожкам сада и говорили о том, как это прекрасно - быть матерью. Афифе любовно опускала глаза на свой округлившийся живот, время от времени прислушиваясь к тому, что происходит в утробе.
- Госпожа, это так страшно... - говорила хасеки, - Аллах забрал уже двух моих сыновей, оставил мне в утешение только малютку Кевсер. Я только и знаю, что молюсь, чтобы мой будущий ребёнок остался жив, не важно, кто он, мальчик или девочка.
Турхан-султан слушала невестку с ласковым снисхождением. Её красивое властное лицо выражало сочувствие. Напускным оно было или нет, Афифе не могла угадать, впрочем, ей хватало и того, что валиде слушает не без внимания.
- У меня ведь тоже было два сына. Ахмеда Всевышний призвал к себе. Мне хорошо знакома такая боль, Афифе. Но если ты хочешь, чтобы дитя явилось на свет здоровым, не думай о дурном. Молись, не скупись на щедрые дары беднякам - только к щедрым и бескорыстным Аллах милостив.
Хасеки внимала словам свекрови с благоговением, но в голове роились не самые хорошие мысли:
"Давно ли и Вы стали такой щедрой, валиде? По дворцу до сих пор ходят слухи о том, что Кёсем-султан, мир ей, именно Вы отправили на тот свет. Сколько времени прошло, а до сих пор свой грех замолить не можете. Не Вам меня учить добродетели."
Ничего из этого не было произнесено вслух, но Афифе никак не могла отогнать докучливые мысли. Турхан же продолжала наставлять третью фаворитку султана с высоты собственного опыта:
- Теперь тебе нужно очень внимательно следить за своим здоровьем. Не приведи Аллах, младенец пострадает ещё в утробе из-за пустяка. Да и не забывай: у тебя две сильных соперницы. Особенно берегись Нурбахар - эта змея способна на многое. Да и с Гюльнюш держись на расстоянии, у неё недобрый глаз. Уж прости, что поучаю тебя, но ты же знаешь, как ты дорога мне.
Афифе слушала все эти наставления со вниманием, делая вид, что очень нуждается в советах госпожи. По окончании её речи, хасеки промолвила:
- Ваши слова да будут мне спасительным факелом во тьме. С Вашего позволения, я вернусь к себе - малыш очень тревожится внутри меня.
В самом деле: малютка в продолжение разговора уже несколько раз шевельнулся и даже толкнул маму ножкой. Хасеки сдерживалась, чтобы не вскрикивать от боли, но это давалось ей нелегко.
Получив разрешение удалиться, Афифе вместе со своей свитой вернулась во дворец. Переступила порог комнаты, несколько раз глубоко вдохнула... и елейный голос, заискивающая масленистость во взгляде, робость - всё это испарилось. Лицо султанши стало по-змеиному прекрасным, черты словно сделались тоньше.
- Эй, кто-нибудь, сюда! - громко и властно позвала хасеки. Девушки откликнулись на зов хозяйки без промедления.
- Что прикажете, хасеки хазретлери?
- Оповестите Рефию-хатун, пусть приставит надёжных слуг к моим дверям. Не хочу в один прекрасный день уснуть и не проснуться. Валиде права: Нурбахар - ядовитая гадюка, с неё всё станется. Да и с Турхан-султан - тоже. Будет она меня учить добру и щедрости! Ну, что встали?
После гневного окрика, девушек как ветром сдуло. Султанша же опустилась на тахту, придерживая внушительный живот и морщась от боли. Малышу, видимо, прогулка пошла на пользу - он так разыгрался, что впору было вопить в голос от боли.
"Шехзаде." - с улыбкой подумала госпожа. - "Раз так воюет, значит, точно мальчик."