Дюжий, как буйвол, хитрый, как лис.

1. Имя и титул.
Тырнакчи Мелек Ахмед-паша, визирь Совета, супруг Исмихан Кайи-султан и Фатьмы-султан. Дядя Эвлии-челеби.

2. Возраст.
Родился в 1590 году. В игру вступает с 1647 года.

3. Внешность.
Пока Ахмед учился в Эндеруне, его называли "матак", что означает "буйволёнок" за широту костей, крепость и упрямство. Войдя в возраст, этот кряжистый юноша стал худощавым, можно сказать, сухопарым мужчиной, отважным, ловким и гибким, хотя внешне и казался медлительным. Вообще Ахмед-паша - человек видный, приметный. Высокого роста, с прямым, но неуловимо хитрым взглядом. Достигнув почтенных лет, он стал ещё более сановит и степенен. Одевается богато, но не вычурно, но может в особых случаях щегольнуть перед остальными визирями. Отличается необыкновенной уживчивостью с любой одеждой - что ни примерь, всё к лицу. Походка твёрдая и ровная, голос сипловатый, но звучный. Глубоко посаженные глаза, которые кажутся несколько ввалившимися (впрочем, виной тому общая сухощавость) смотрят пристально, умно, проницательно и даже хищно. Этот взгляд мало кому удаётся выдержать долее трёх мгновений. Безупречно говорит на обоих турецких - как на дворцовом, так и на простонародном, ловко подделывается под любой говор, впрочем, как в один, так и в другой вид языка вкрапляет звук "х", вместо "к" - привычка, так и не изжитая и оставшаяся у паши до самой смерти.

4. Характер.
Очень дальновидный, изворотливый и по-своему жестокий человек. С союзниками честен настолько, что скулы сводит, но если кто-то из оных, сохрани Аллах, перешёл Ахмеду дорогу, вся честность и откровенность улетучиваются, и из преданного друга Тырнакчи делается этому человеку заклятым врагом. Кстати, само прозвище "тырнакчи" Ахмед получил неслучайно. Жуликоватость ему, как и всякому государственному деятелю, очень даже присуща. Паша очень набожен, никогда не скупится на пожертвования в вакфы, на мечети и в обители. Правда, среди его недругов ходят слухи, что эта религиозность - не более, чем маска, которой визирь пытается замаскировать ту ужасную чёрствость и заскорузлость души. В целом уравновешенный, может иногда дать волю гневу, а с ним и голосу. Большой искусник отвечать так, как будто каждое слово - острая бритва в руках стамбульского цирюльника. Словом, перед вами человек самых разнообразных качеств, не всегда предсказуемый, опасный и невероятно целеустремлённый. Часто о нём говорили, что для такого прохвоста, притворщика и лицемера (а кто из пашей хоть самую малость не лицемер?) нет ничего святого. Врут. Есть и ещё как есть. Святыню эту Ахмед-паша носит глубоко в своём сердце, и об этом знает только один человек -  Исмихан Кайя-султан.

5. Биография.
[float=right][/float] Родился в деревушке Фындыклы, в мусульманской семье выходцев с Кавказа. Отец Ахмеда был командиром охраны у Оздемироглу Османа-паши - дальним родственником Азиза-паши, с которым Тырнакчи в последствии неплохо ладил. Детям из таких семей только в конце XVI века было разрешено получать образование в Эндеруне и делать карьеру. До этого в течение многих лет такая возможность была лишь у христианских детей, набранных по девширме, албанцев и босняков. У абхазов, живших в районе Топхане Стамбула, сложилась практика, при которой детей отправляли на Кавказ в возрасте одного-двух лет. В подростковом возрасте их возвращали в Стамбул и дарили или продавали высокопоставленным чиновникам. Таким образом, эти дети имели возможность попасть в Эндерун. Ахмед-паша в возрасте трёх лет был отправлен на родину отца для получения начального образования и вернулся в Стамбул в возрасте примерно 15 лет. Он был подарен вместе со своей двоюродной сестрой Ахмеду I, который дал ему лакаб (прозвище) «Мелек» (тур. Melek — ангел). Второе прозвище он получил из-за того, что был ширококостным и коренастым — «Матак» ( от турецкого Matak — буйволёнок); третье, реже используемое прозвище — «Тырнакчи» (от турецкого Tırnakçı — жулик, мошенник).
Сестра Ахмеда была выдана султаном замуж за придворного ювелира, её сын — Эвлия Челеби. Родственниками Мелек Ахмеда-паши и Эвлии были великий визирь Ипшир Мустафа-паша и башдефтердар (государственный казначей) Дефтердарзаде Мехмед-паша. Начиная с 1650 года, двенадцать лет Эвлия Челеби постоянно находился на службе у Мелек Ахмеда-паши, жил вместе с семьёй Мелека-паши и сопровождал его к местам назначений. Исключением был краткий период, когда он служил Кёпрюлю Мехмеду-паше. Как писал Эвлия, причиной перехода был конфликт с другими подчинёнными Мелек Ахмеда-паши, которые завидовали исключительному положению Эвлии и отношению к нему патрона. Практически все путешествия Эвлия Челеби совершил, сопровождая своих патронов, или же по их поручениям. Он служил им как секретарь, имам, муэдзин, секретный курьер, рассказчик и компаньон и описывал свои путешествия.
На счету Ахмеда-паши немало удачно проведённых походов и подавленных восстаний, впрочем, столько же и дворцовых интриг. Вся турецкая знать была прекрасно осведомлена, к примеру, о взаимной ненависти Мелека Ахмеда и Ипшири Мустафы-паши. Репутацию Ахмеда несколько портили сложные взаимоотношения с битлисским правителем Абдал-ханом. Некоторые из современников считали их врагами, другие - союзниками, то есть, не отрицали, что Ахмед-паша мог помогать хану в его знаменитом мятеже 1655 года. Кроме того, последний брак паши с Фатьмой-султан, весьма скандальный, тоже не играл визирю на руку.
Скончался паша 1 сентября 1665 года в районе Эйюб. Справедливо полагают, что к его смерти руку приложила Фатьма-султан, не желавшая принять тех условий, который ей ставил муж.

6. Семья.
Племянник: Эвлия-челеби
Первая жена: Исмихан Кайя-султан (дочери, появившиеся в этом браке, умерли в младенчестве).
Вторая жена: Фатьма-султан.

7. Участие в сюжетах.
Последние годы первого сюжета, весь второй и часть третьего (до 1 сентября 1665 года).

8. Пробный пост.
Минуло уже три года с того благословенного дня, когда по всей империи было оглашено про никях Исмихан Кайи-султан и Ахмеда-паши. Три счастливых, но, увы, бездетных года, провёл паша в ожидании того, что у него будут наследники от такой прекрасной, умной и добродетельной госпожи, какой была Исмихан. В своей супруге старый летами, но всё ещё крепкий телом и бодрый душою Ахмед души не чаял. Не знал он, любила ли его красавица Кайя, но должен был признать: султанша относилась к нему с уважением и доверием, хотя это доверие походило больше на дочернее, нежели на супружеское. Но каково бы оно ни было, Тырнакчи ценил его и принимал таким, как есть. Щедрые подарки повелителя и его могущественной валиде сделали чету едва ли не самыми богатыми людьми в Стамбуле, а следовательно - и во всех османских землях. Молодая госпожа интересовалась поэзией и музыкой, её имя начало переходить из уст в уста у первейших мастеров слова и звука. И первым, кто готов был превозносить Исмихан-султан во всякий день и час, сопровождая свои восхваления щедрыми пожеланиями здоровья и благополучия, оказался родной племянник Ахмеда-паши - историк и путешественник Эвлия. Поначалу паша смотрел на такое поведение своего учёного родственника сквозь пальцы, но тот начал посещать в отсутствии дяди дворец Кайи-султан. Тырнакчи старался сдерживать свой гнев и ничего не говорил супруге, потому что был уверен: с её стороны повода к ревности нет и быть не может, а вот Эвлия... О, этот великовозрастный искатель приключений, с него станется пустить нежелательные слухи своими частыми визитами. Так что за ним теперь нужен глаз да глаз.
В тот день Ахмед остался в султанском дворце. В отведённых ему покоях, расположенных недалеко от кабинета великого визиря, он мог спокойно разобраться со всеми накопившимися делами. Протоколы переговоров, указов, отчётов о строительстве мечетей, домов, школ, о восстановлении домов и прочих городских делах шелестели в руках паши. Глаза бежали по строкам, а мысли в этот тихий и не сказать, чтобы весёлый час были далеко отсюда. Они кружились вокруг покоев Исмихан, где, как он слышал, не единожды гостил Эвлия, докучая молодой султанше своими небылицами.
"Аллах-Аллах, за какие такие грехи ты меня испытываешь? Моя Кайя, мой юный месяц, не урони себя, не дай слухам расползтись по городу, не принимай ты этого паршивца, моего племянничка, чтоб его шайтан к себе прибрал..."
То ли имя шайтана так подействовало, то ли мысли про Эвлию воплотились в жизнь, но дверь неприятно скрипнула, и в покои вошёл племянник. Ему было чуть меньше сорока, видно было, что человек этот пышет силой и здоровьем. Смуглый, чернобородый, в слегка съехавшем тюрбане, Эвлия производил впечатление скорее стамбульского волокиты, нежели учёного мужа. 
- Паша, - с поклоном произнёс Эвлия, остановившись перед столом, за котором сидел дядя, - Вы звали меня? Для какой надобности?
Сухопарый, в других ситуациях подвижный, Ахмед необычайно медленно поднялся из-за стола так, словно в нём было пудов семь, не меньше. В теле как будто кто-то расплавил свинец, который в считанные мгновения стал твёрдый и тяжёлый. Конечности и язык не слушались, только мысли были по-прежнему подвижны, да и те двигались как-то грузно.
- Ты меня знаешь, Эвлия - я по пустякам не зову. Скажи, племянник, когда ты выбьешь из себя эту блажь? Может быть, мне самому руку приложить, а?
Под грозным взглядом родственника Эвлия стал каким-то менее осанистым и смелым. Его бойкие глаза, полыхавшие любопытством и жизнерадостностью, сделались тусклыми.
- Какую блажь, дядя? - переспросил мужчина в следующую секунду, вернув себе прежнюю смелость и позабыв субординацию.
- Если ещё раз увижу рядом с Исмихан-султан, Пророк мне свидетель, я тебя сгною на галерах, а книги твои - сожгу при твоих же глазах.
И без того суровый взгляд паши в одну секунду исполнился такой сталью, таким ядом, как будто в зрачках плясали черкесские ножи, на которые чья-то злая рука ещё и отравой брызнула, и эта отрава от каждого молниеносного движения клинков, каплями разлеталась во все стороны, оставляя в желобках прозрачные струйки. Эвлии всегда делалось жутко от таких взглядов дядюшки - случись ему распекать кого-нибудь из пашей или просто гневаться, это всегда было в высшей степени зрелищно и страшно.
- Я уже давно не дитя, паша. Исмихан-султан я чту, как неверные чтят святую Мариам, если уж на то пошло. У меня и в мыслях не было ничего дурного. А то, что она молода и хороша собой, не наша вина. Женились бы на старухе, и дело с концами.
Трах! Левая щека Эвлии, этого тридцатидевятилетнего острослова, заполыхала красными лепестками удара.
- Подлец... поганец... - зашипел Ахмед. - задушу!
И он уже хотел кинуться на Эвлию, но вошедший евнух оповестил, что пожаловала сама валиде Кёсем-султан. Кровь отхлынула от сердца, гнев улёгся сам собою, а грубые ругательства начали понемногу сменяться медоточивыми приветствиями.

9. Связь со мной.
lolkupina25@bk.ru

10. Частота появления на форуме.
Как знать, как знать, ничего сверхкрутого обещать не могу, но постараюсь не пропадать.

Отредактировано Мелек Ахмед-паша (2018-11-21 14:34:39)