- Вы только полюбуйтесь, госпожа! Таких шелков и парчи нигде больше нет.
Высокий, худощавый эфенди с чёрными короткими усами и хитрым взглядом добрых полчаса заливался соловьём, расхваливая свой товар. Ткань у него, в самом деле, была отменная, и Абиде-султан, которая любила шёлк и прочие материи и знала в них толк, никак не могла определиться, что купить.
- Фикрет-эфенди, всё такое красивое, что тяжело выбрать что-то одно. Откуда у тебя такой товар?
Торговец расплылся в улыбке.
- Товар не мой, госпожа. Я только помощник. Асеф-эфенди, вот хозяин всех этих тканей. Его лавка - на Крытом Рынке. Если пожелаете, могу указать или сопроводить.
Абиде призадумалась. Насыщенной жизнью похвастаться она не могла, а разнообразия и какой-то свободы хотелось. Муса-паша редко позволял жене выезжать в город, мотивируя, что в Стамбуле много мошенников и откровенно лихих людей, а между тем так хотелось вдохнуть свежего воздуха, узнать настоящую жизнь во всех её красках. Подумав несколько мгновений, султанша сказала:
- Сопровождать не стоит, мы найдём и сами.
Выехать в город молодая султанша решила на следующий день. Стамбул встретил золотоволосую Абиде шумом, гомоном десятков, сотен голосов всех оттенков, в глаза ударила настоящая радуга, нос заласкали приятные запахи, летевшие вслед за ветром. Пряности, свежие фрукты, сладости, мёд, орехи, цветы, ткань, воловья и козья кожа... Да, такими запахами может быть богат только Капалы Чарши. Карета остановилась на входе на рынок, и госпожа с двумя девушками ловко вышли, почти выпрыгнули на вольный свет. Разыскав ряд, где продавались материи всех видов и с любым орнаментом, служанки стали перекидываться с торговцами любезностями, покуда не узнали, где находится лавка Асефа-эфенди.
Обстановка лавочки, которую женщины так упорно искали, поразила Абиде. Здесь было уютно, чисто, тихо. Осмотревшись, султанша взглянула на прилавок. Первое, что бросилось ей в глаза, был рулон тонкого красного тюля, над которым витал приятный сладковатый аромат. Госпожа прикоснулась к материи и поняла, что влюбляется в этот сладко пахнущий лоскуток в нежнх пальцах. Оттянув побольше, Абиде прижала красную ткань к щеке. Да, из такой мягкой материи хорошо бы сделать яшмак, чтобы прикрывать лицо.
Из глубины лавки послышались расторопные шаги, и перед женщинами возник высокий, очень приятного вида мужчина в дорогой одежде. Молодой, с пронзительными глазами, он улыбнулся посетительнице. Абиде спохватилась и положила тюль на место.
- Асеф-эфенди... Значит, это о Вас ходит добрая слава в Стамбуле... - вежливо и довольно непринуждённо начала султанша. - Славный тюль, сколько стоит?

Незнакомый торговец говорил учтиво, красноречие текло из его уст тонкой малиновой струйкой шербета. Абиде невольно заслушалась, а уж когда тот произнёс последние слова, и вовсе смутилась, опустила глаза и явственно ощутила, как щёки запылали. Султанше понравилась такая вежливость, а ещё заметный акцент. В целом незнакомый бей говорил по-турецки чисто, но что-то неуловимое было в его речи, что выдавало приезжего. Султанша окончательно забыла про понравившийся тюль и обратилась к купцу напрямик:
- Вы же не здешний. Откуда приехали в Стамбул?
В сущности, ей не было никакого дела, кто и откуда этот речистый незнакомец, но султанше так понравились его слова, голос, выговор, что любопытство дало о себе знать. А ещё женщина, сама того не замечая, всё чаще поднимала глаза и всматривалась в лицо мужчины. Ровный, чуточку смугловатый оттенок кожи, большие тёмно-серые глаза, не мутные, но с лёгкой поволокой. Густые чёрные брови, пышные усы и ухоженная борода. А ещё чёрные кудри, выбивающиеся из-под дорогого тюрбана. Точно не местный. Наверное, приехал откуда-нибудь с берегов Чёрного моря. Тамошние жители, по слухам, любят пёстрые узоры на одежде, они смуглы и курчавы. Абиде с ещё большим любопытством поглядела на собеседника. Вопрос покупательницы его, казалось, несколько сбил с толку: это было заметно по дрогнувшим ресницам... Какие пышные и длинные! Господи, да таким взглядом можно сразить наповал любую неосторожную, которая рискнёт посмотреть на этого красавца в упор! Абиде отвернулась и принялась разглядывать другие ткани, делая вид, что только за этим сюда и пришла. Все товары лежали аккуратно, один к одному. Султанша бегло разглядывала вышивку на тканях, расцветки, гладила каждую ткань, вдыхала ароматы, которыми был надушен каждый рулон. Купец не торопился с ответом. Султанша кинула на него короткий скользящий взгляд, но и его хватило, чтобы понять: хозяин лавки тоже с интересом разглядывает собеседницу. Она бы даже рискнула утверждать, что любуется ею.
- Как долго мне ждать ответа на свой вопрос? Откуда Вы и как давно в столице? - ещё раз переспросила Абиде. Ей совсем не хотелось быть навязчивой, да и выдавать своё происхождение было рановато. Разумеется, ей ничего не стоило потребовать немедленных объяснений на правах рождения в династии Османов, но женщина считала это излишним. Тем более, так хотелось хоть на денёк забыть, что ты - высокороднейшая госпожа, в чьих жилах разливается бурливая кровь Османа Гази, Мехмеда Фатиха, Сулеймана Кануни и его потомка Ахмеда I, не отнявшего жизнь ни у одного из шехзаде. Тут только заметила султанша, что глаза бея, эти прекрасные тёмно-серые глаза, заметно потускнели. И сразу же Абиде сделалось его невыносимо жалко, хотя на первый взгляд причины для этого не было никакой. Она подошла и открыто посмотрела незнакомцу в лицо.
- Вам совестно сознаться, что приехали издалека? Поверьте, Вас никто не будет высмеивать. Так откуда Вы? Просто у Вас такой... необычный говор...
На последних словах Абиде замялась. Оскорблять постороннего человека, с которым волею случая и женской любви к красивым тканям ей пришлось говорить, ей совершенно не улыбалось.