Слова Далилы не вызвали у Газале ничего, кроме презрительной усмешки. Уж кто-кто, а эта хатун с многозначительным именем умеет плеваться ядом, как никто другой.
- Аллах любит Фатьму-султан. Брак с Юсуфом-пашой идёт ей на пользу.
Свадьба, состоявшаяся в начале лета, заставила распорядительниц вакфа израдно похлопотать. К общему делу присоединилась и жена дефтердара. Она составляла списки обездоленных, одиноких женщин, детей, оставшихся сиротами, девушек, которым нужно подготовит достойное приданое, и прочего бедного люда. Далила, разумеется, не осталась в стороне и отправила немалую сумму, взысканную с купцов и мелких лавочников. Деньги пошли на организацию гуляний и благотворительность. Две хваткие женщине, одинаково ловкие и оборотистые, безупречно знающие повадки денег (да-да, у них, как и у всех вещей, ест свой нрав и свои привычки!), были незаменимы для валиде, но никак не могли поладить и ужиться под сводами одного вакфа. Им было тесно и там, и в Топкапы, куда та и другая наведывались с завидной регулярностью. Газале недолюбливала Далилу за чересчур ядовитый язык, а Далила отвечала тем же, неустанно труня над соперницей из-за её неудавшейся жизни в гареме. Разность в вероисповедании ровным счётом никакой роли не играла, а вот личные качества значили весьма и весьма много.
- Что-то ты зачастила к валиде-султан. - продолжила Газале, подходя на шаг ближе к Далиле. - Скоро насовсем в гареме поселишься. Интересно узнать, что ты уже ей наплела про всех нас, что Кёсем-султан стала реже появляться в фонде? Не иначе, отваживаешь госпожу от порядочных людей.
Газале точила слово за словом, как мёд из огромной бочки, по капле, со знанием дела. Глаза её с лукавым лисьим разрезом смотрели насмешливо и злобно, а в голосе слышалось презрение и тщательно скрываемая неприязнь. Далила и в самом деле с некоторых пор слишком много взяла на себя. Являлась в вакф и во дворец вне урочного часа, частенько просила аудиенции и долго-долго что-то рассказывала. Скорее всего, поливала грязью остальных женщин из вакфа. Верила ей валиде-султан или нет, оставалось загадкой для всех, но большинство жён и родственниц пашей, купцов и духовенства со временем заподозрили неладное, не говоря уже о Газале-хатун, которая разбиралась в людях и умела быть начеку.
- Учти: однажды твои речи тебе боком выйдут. Валиде-султан, иншалла, поймёт, что ты за змея, и прогонит прочь из столицы. Вот тогда ты прикусишь язычок, да уж поздно будет.