- Ж-ж-ж-ж! Ж-ж-ж-ж-ж! Ж-ж-ж-ж-ж!
"О, Аллах, и для чего ты придумал этих настойчивых тварей, что так бесцеремонно любят влетать в распахнутые настежь окна и тревожить сладкий и крепкий утренний сон! Вот опять, отлетела, как ни в чём не бывало, а теперь снова летит с этим ужасным жужжанием и снова не даёт покоя! Может, это знак, что придётся, наконец, вставать? День сегодня, кажется, не такой знойный и душный, как вчера, если бы не эти проклятые насекомые, было бы ещё лучше".
Так думала Фатьма-султан, проснувшись в своих покоях в объятьях любимого супруга. Они недавно приехали из своего дворца навестить всех родных и узнать о последних новостях. Из постели выбираться не очень хотелось, а особенно из сладких объятий супруга, но молодой султанше всё же пришлось это сделать, потому что назойливость мерзкой мухи перешла уже всякие границы. Она тихонько выскользнула из постели, тихо, чтобы не разбудить мужа, выдворила назойливое насекомое на улицу, и начала одеваться. К помощи служанок прибегать не хотелось, однако безупречная причёска всё же потребовала ловких, умелых рук, и поэтому султанша вышла в смежную комнату и тихо позвала служанок, находившихся неподалёку и охранявших сон своей госпожи. Когда, наконец, с утренним туалетом было покончено, Фатьма-султан придирчиво оглядела себя с ног до головы в красивое Венецианское зеркало и с любовью и нежностью погладила свой живот. Ей казалось, что она уже любит этого ещё не родившегося ребёнка, который пока ещё сидел смирно и не выказывал своего неудовольствия тем или иным поступком своей матери. Но она знала: это будет самый лучший малыш на свете, ведь это плод их любви с Юсуфом-пашой, которому она так беззаветно предана, всем сердцем и душой. Когда паша узнал о беременности супруги, он чуть не сошёл с ума от радости и внезапно нахлынувшего счастья. Дело происходило в саду, среди цветущих роз и тюльпанов, счастливый паша поднял её на руки и, вопреки всем приличиям, начал кружить её и бегать с ней по саду, а потом они начали страстно целоваться, немного не дойдя до дверей в их покои, прямо на глазах у смущённых служанок, которые стыдливо краснели и спешили отвернуться, делая вид, что не обращают внимание на любовные шалости своих господ.
При воспоминании об этом событии губы султанши сами собой расплылись в счастливой улыбке и настроение улучшилось ещё больше. В весёлом расположении духа она вышла из своих покоев, пока ещё сама даже не зная, куда. Ноги сами собой несли её вперёд, вот уже и покои великой валиде остались позади (вероятно, она ещё спит, потому что хранитель покоев напустил на себя важный и значительный вид и многозначительно поклонился султанше, которая одарила служителя такой лучезарной улыбкой, от которой он немедленно покраснел и поспешил отвести смущённый взгляд). А вот и гарем, его большая часть ещё видит сон, но кое-кто уже на ногах. При виде султанши евнух хотел, как всегда, крикнуть своё "Дестур", но Фатьма сделала предупреждающий жест в знак молчания. Она уже собиралась идти дальше, как вдруг заметила около небольшого круглого фонтана необычную парочку, это был верный евнух Кёсем-султан, а рядом с ним стояла молодая девушка, вероятно, та самая, о которой слуги говорили, что она привезена во дворец по приказу самой великой валиде. До сих пор Фатьма не видела её и поэтому ей было любопытно взглянуть на эту юную особу, не весть откуда свалившуюся всем на голову. В том, что это была именно та самая девушка, не было никаких сомнений. Евнух наклонился к девушке и что-то шептал ей на ухо, а девушка часто кивала, испуганно поглядывая то на него, то на приближающуюся госпожу в дорогом платье. Ну да, как она и предполагала, ничего особенного, на лицо, конечно, симпатичная, а всё остальное... Хотя, вероятно, у мужчин совсем другие вкусы, не нам, женщинам, их судить. Наконец, евнух тоже увидел госпожу и по всему его виду было понятно, что он никак не ожидал увидеть здесь молодую госпожу.
- Простите, госпожа, я не думал, что вы... Что-нибудь прикажете?
Султанша чуть усмехнулась. Сразу было видно, что эти двое здесь собрались не с проста, да ещё и шепчутся о чём-то.
- Осторожнее, Перчем-ага, - сладким, медоточивым голосом произнесла Фатьма, - ты поднялся слишком высоко. Смотри, как бы пёрышки не опалил, ведь падать больно будет. Слишком больно, Перчем-ага, помни об этом.
Евнух, конечно, остолбенел от сказанных слов, начал извиняться и говорил что-то ещё, но султанша его уже не слушала. Она внутренне праздновала пусть и небольшую, но зато приятную победу. Пусть эти наглецы не зазнаются и знают своё место.
Внезапно возникшая злость на эту девушку и на подосланного Великой Валиде евнуха так же внезапно улетучилась, когда султанша очутилась перед покоями своей любимой подруги Турхан-султан, которая недавно тоже стала именоваться валиде, ведь её маленький Мехмед уже правил османским государством и всем миром, разве это не повод для гордости? Фатьма-султан в тайне радовалась тому, что в своё время сумела разглядеть в этой несчастной украинской невольнице будущую правительницу вселенной, которая способна затмить даже славу обожаемой всеми Кёсем-султан. И хоть Великая Валиде и была матерью Фатьмы, всё же она в душе недолюбливала её, и тихо радовалась, когда, конечно, не без её тайного содействия, маленький султан взошёл на османский престол. Скорее всего, Кёсем-султан догадывалась, что здесь не обошлось без Фатьмы, ведь ей было, за что посчитаться с собственной валиде, но для Фатьмы-султан это уже было не важно. С Турхан их отношения ещё более улучшились и теперь Фатьма стала частой гостьей в её покоях.
Турхан, как всегда бодрая и свежая, встретила султаншу с радостной улыбкой, усадила её на низенький диван возле окна и приказала слугам накрыть стол к завтраку, принести кофе и любимые сладости Фатьмы-султан, особенно не забыть про Пишмание и Кюнефе, которое Фатьма-султан обожала безмерно и которое могла есть хоть несколько раз на дню, если бы пожелала. Однако дворцовые лекари запретили ей есть много сладкого, особенно в первый период ношения ребёнка. Султанша к советам, конечно, прислушалась, но иногда, хотя бы раз в неделю, могла себе позволить своё любимое кушанье. Поэтому, когда слуга удалился выполнять приказ, молодая султанша даже застонала от удовольствия, предвкушая прекрасное начало дня и не менее весёлую и насыщенную беседу.
- Благодарю тебя, моя новоиспечённая валиде, за твою доброту. Ты всегда знаешь, что мне нужно и всегда стараешься мне угодить, я ценю твою заботу. Ты, как всегда, свежа и прекрасна, это не может не радовать. Ну, рассказывай, как у вас тут дела? Какие новости?
От внимательного взгляда Фатьмы не укрылось то, каким оценивающим взором окинула её обитательница покоев. Что ж, пусть знают. Может, это и к лучшему.

Отредактировано Фатьма Султан (2021-10-04 17:30:41)

От внимательного взгляда Фатьмы не укрылось то, как пристально хозяйка покоев следит за реакциями своей гостьи, и потому молодая султанша тоже позволила себе украдкой взглянуть на свою подругу. Она была всё такой же красивой и цветущей, как и десять лет назад, когда Фатьма впервые увидела эту робкую, скромную славянскую невольницу в Старом дворце. Турхан не растеряла свою красоту и нежность после рождения столь желанного и любимого наследника престола, как это бывает со многими женщинами после первых родов, наоборот, она стала ещё более изысканной в выборе роскошных нарядов и более придирчивой к себе, ведь на неё каждый день смотрит столько народу во дворце и за его пределами, она должна соответствовать всем нормам и канонам, всем негласным правилам, которым следуют все жители этой благословенной земли, дай ей Всевышний долгих лет процветания, и всё это Фатьма-султан замечала не без потаённой внутренней гордости. Ведь это она вывела в свет эту бедную девочку, она воспитала её и дала ей всё, о чём она даже и помыслить не могла в Старом дворце. Она прекрасно помнила тот день после никяха её царственного брата, султана Ибрагим-хана с Турхан, когда Фатьма зашла утром в покои к брату и как он в порыве братской преданности и нежности целовал её руки и благодарил её за то, что она подарила ему это прекрасное, неземное создание, эту кроткую девушку, которая теперь, по прошествии нескольких лет, начала набирать силу и очень скоро, вероятно, станет полновластной хозяйкой всего этого дворца. Да, конечно, звезда её царственной матери Кёсем-султан ещё слишком ярко сияет на османском небосводе, но придёт тот день, и, кто знает, может быть, он уже не за горами, когда и её звезда померкнет, уступив место новой, восходящей звезде, звезде Турхан-султан, которая засияет ещё ярче и будет дарить свой свет всем и каждому, в этом не может быть никаких сомнений.
Упоминание о молодой девушке из гарема навеяло на султаншу неприятные воспоминания, и поэтому Фатьма проговорила, сама удивляясь тому, как холодно прозвучали её слова:
- Ну, в том, что моя драгоценная валиде собирается учинить за моей спиной ещё какую-нибудь кознь, в этом сомневаться не приходится, с неё станется. Другое дело, что она задумала на этот раз и к чему нам следует готовиться. Очень жаль, когда из-за оплошности взрослых страдает юное, невинное дитя.
Она отхлебнула несколько глотков холодного шербета, который приятной волной растёкся где-то внутри, оставляя на губах незабываемое послевкусие. Потом продолжила уже более мягко:
- Впрочем, я по пути сюда увидела эту маленькую замарашку. Они шушукались о чём-то с одним из евнухов Кёсем-султан возле фонтана в гареме. Ты бы видела, дорогая, как у них языки к нёбу присохли, когда они увидели меня. Наверное, подумали, бедняги, что я за ними всё время подслушивала, уж и не знали, как им лучше ноги унести.
Женщины засмеялись. От внимательного взгляда Фатьмы не укрылось то удивлённое выражение, с каким воззрилась на неё Турхан при слове "замарашка". "Уж не прочит ли она эту наивную дурочку к себе в служанки", - подумала между тем Фатьма, - ещё чего не хватало! Такая-то вот, а кому служить хочет! Больно падать придётся!
Однако, между тем, обстановка понемногу снова стала дружественной и приятной. Фатьма-султан пригубила кюнефе, и от этого счастливая улыбка заиграла на её лице. Она весело сказала:
- Ты не думай, дорогая моя подруга, я нисколько не сержусь, и не принимай мой тон близко к сердцу. Мне кажется, нам покамест не стоит особенно волноваться из-за какой-то там служанки, ведь не известно, что с ней будет в дальнейшем. Не думаю, что она надолго задержится во дворце. Может, она и принадлежит к знатному роду, но это ничего не меняет. До совершеннолетия нашего юного ангелочка ещё далеко, и кто, как не ты сможешь позаботиться о дальнейшей судьбе своего царственного сына, не так ли? А до этого времени всё ещё может очень круто измениться. Уверена, что скоро ты будешь управлять этим государством, а я буду тебе во всём помогать, как и раньше. Правда, моя валиде может начать действовать гораздо раньше, вполне возможно, что мои старшие сёстры не так просто сидят в её покоях днём и ночью. Наверняка у них уже созрел какой-то план, о котором мы пока даже и не догадываемся, но, надеюсь, что мы сможем противостоять всем их коварным замыслам и найдём какой-нибудь выход.
Настроение Фатьмы было превосходное, она бы сейчас и сама не смогла бы себе дать отчёт, в чём заключается такая весёлость, но взглянув на свою подругу, веселье тут же пропало с её лица, потому что Турхан-султан выглядела какой-то встревоженной, словно бы хотела ей возразить. Неужели есть что-то ещё, о чём Фатьма-султан ещё не знает?

Отредактировано Фатьма Султан (2021-10-11 15:51:33)